Для Филиды кульминационный момент путешествия наступил, когда она поняла, что потеряла свою любимую тряпичную куклу Подсолнух, названную так из-за ореола желтых шерстяных волос, которую она смастерила в школе и которая стала ее особой спутницей. Первые несколько тысяч миль путешествия Подсолнух провела, сидя у нее на коленях, а затем пропала где-то в пустыне. Экспедиция остановилась, пока мы опустошали машину и обыскивали ее от начала до конца; но мы не нашли никаких следов Подсолнух и были вынуждены прийти к печальному выводу, что она пропала без вести, находясь на действительной службе в пустыне. Филлида была ужасно расстроена, и мы ничем не могли ее утешить36.
Наконец мы добрались до Атбары, гарнизонного городка на берегу Нила, где нас тепло встретили в армейском лагере. Душ и еда придали нам бодрости духа на последние несколько часов, теперь уже на трассе и вот мы добрались до места назначения, на несколько дней отстав от графика.
В Хартуме мы сразу же столкнулись с еще одним кризисом, когда обнаружили, что практически потеряли свой дом. Во время моего отсутствия домовладелец пытался расторгнуть договор аренды, и суданская армия, которая арендовала это место по очень низкой цене, едва сумела удержать его. В какой-то момент владелец начал выбрасывать все наши пожитки на улицу, и его остановило только быстрое вмешательство Роджера Джонса при поддержке суданской армии.
Было ясно, что нам придется переезжать, но найти подходящее жилье было непросто, и мы пока оставались на месте, подыскивая новое жилье. Поскольку агентов по продаже недвижимости не существовало, нам приходилось собирать слухи и идти по ускользающим следам. Если бы я, европеец, отправился осматриваться в одиночку, меня бы обобрали до нитки; но, к счастью, со мной поторговался добрый суданец, полковник Хасан из штабного колледжа.
После длительных поисков мы нашли дом в Омдурмане, на западном берегу Белого Нила, и, как оказалось, этот переезд нас вполне устраивал. Наш первый дом был в Европейском квартале, но в Омдурмане мы оказались среди суданцев, в романтическом районе рядом с дворцом Халифа (ныне музей) и гробницей Махди. Дом был приличных размеров, принадлежал очаровательному судье в отставке, бывшему генеральному прокурору Судана, который жил по соседству. Каким бы привлекательным и современным он ни был, дом находился в не лучшем состоянии: у основания стен не было плинтусов, так что туда-сюда постоянно забегали ящерицы, а также пауки и жуки. Ванная была вполне сносной, если не считать того, что из унитаза выползали лягушки и таращились на людей, глазами как бусинки, а каждое утро мы находили свежее мыло, обглоданное крысами, — зрелище не из приятных в стране, охваченной бешенством. На кухне был один кран с холодной водой и бетонная сушилка, настолько плохо подогнанная, что вода стекала с нее вам на ноги. Там была древняя, хотя и исправная газовая плита, но ни одной полки или шкафчика, а также никаких средств для подогрева воды. Так же не было ни занавесок, ни какой-либо фурнитуры для них. Бриджит пришлось пойти и купить отрезки водопроводных труб для карнизов.
С нашей плоской крыши, на которой мы завтракали по выходным и иногда устраивали вечеринки, был виден только Нил. Однажды на вечеринку я купил двух живых баранов и утром зарезал их и освежевал в Штабном колледже; затем суданские друзья приготовили их в глиняных печах, которые принесли к нам домой целиком. Мы были рады узнать, что некоторые суданские женщины приняли наше приглашение вместе со своими мужьями: по местным меркам, это была настоящая честь, и, хотя нам было трудно общаться, мы получили огромное удовольствие от их присутствия.
Поставки продовольствия были непостоянными, и, несмотря на ежемесячные заказы из Кении, некоторые товары часто заканчивались (муку и рис было трудно сохранить, так как они кишели долгоносиками, если только у вас не было места для их хранения в морозильной камере). Однажды у нас у всех остались последние несколько унций муки и сахара, когда к нам зашел высокопоставленный офицер Королевских ВВС, вице-маршал авиации Джо Гилберт, в то время командовавший 38-й авиагруппой, он пролетал мимо нас по пути в Найроби на самолете С-130 "Геркулес". 37 Когда он пришел к нам домой на барбекю и услышал, в какой мы нужде, он пообещал посмотреть, что можно сделать; а через несколько дней он вернулся из Кении, привезя для нас мешки весом в сто фунтов с мукой и сахаром и огромную корзину фруктов. Внезапно мы стали самыми популярными иностранцами в Хартуме, щедро одаривая всех, включая наших соседей-суданцев.