— К чему ты ведешь? — как можно тверже спросила я, огораживая бетонной стеной дрожь в голосе.
Я подняла на него свой невинный взгляд, заглядывая ему в глаза. На секунду в его серых глазах промелькнуло негодование. Казалось бы, он жалеет о сказанном. Заглядывая ему в глаза, я всегда вижу в них себя, словно смотрю в отражение в зеркале — то же серое небо, те же поникшие над головой тучи, закрывающие в себе просвет солнца. Его тело, что было всего в пару сантиметров от меня, заметно напряглось.
— Друзья ведь тоже ревнуют, — сказала тогда я и улыбнулась самой лучезарной улыбкой, которую могла из себя выдавить...
III
8 сентября
Учебные дни проходили монотонно, сливаясь воедино. Я старалась не выделяться, исподтишка исследуя каждого одногруппника. Неподалеку от меня каждый раз садилась одна и та же девушка. Ее внешность была манящей, весьма необычной: густые рыжие волосы короткой длины, по лицу в мелкую крапинку разбросаны веснушки, брови, начертанные ровной полосой, которые не выдавали никаких эмоций, курносый нос и черные глаза, словно в них поселилась темнота. Бывают ли такие люди — счастливые с омутом в глазах? Казалось бы, ничего из этого не совмещалось в одном человеке, но бывают и такие редкие индивидуумы. Когда я все-таки решилась подсесть к ней, мы сразу же подружились. Единственное, что я знала о ней, так это то, что она очень любит природу и никогда не упустит шанса побыть вдали от города, вплоть до волонтерства на различных загородных фермах. В ее рисунках, какими бы они ни были, всегда присутствовала тема природы. Впрочем, она не очень была похожа на британку, скорее шотландку и как бы она не старалась этого скрыть, в ее акценте часто сквозило шотландским красноречием.
Последнее время мы редко виделись со Стивом, мы были на разных курсах, за день мы встречались не больше одного раза на большом перерыве или не встречались вообще. Здание университета было огромным, я не раз уже терялась в нем. Я была уверена, что его что-то мучило, но осмелиться спросить я не решалась только и чувствовала, как боль нарастает внутри.
16 сентября
Время идет, и я понимаю, что друзьями я так и не смогу обзавестись. Многие мои одногруппники, как мне потом стало известно, были знакомы и до этого. А Элисон, как потом выяснилось совсем не отсюда, а, как и подтвердилось, она была родом из Шотландии. Однако это не мешало ей общаться так, словно она знакома с этими людьми уже много лет. В этом она была превосходна, она не была скованной, наоборот, абсолютно свободным человеком. Что не скажешь обо мне. Каждый раз я чувствовала, словно ко мне привязаны кандалы, что мешают мне пойти кому-нибудь навстречу и просто напросто сказать: «Привет, отлично выглядишь!». Я привыкла рассмотреть всех со стороны, оценивать их внешний вид со стороны и наглядно изучать их лица. Часто я замечала подозрительные взгляды на себе, людям не нравятся, когда в их личное пространство вмешивается чей-то любопытный взгляд. Некоторые смущенно отводят глаза или наоборот кидаются подозрениями, а некоторые даже посылают грубые жесты. Но я не боюсь взглядов людей, для меня они интересны, нечто такое, на что не жалко потраченного времени, а для определенных личностей не жалко и белого листа моего художественного блокнота. Я делилась этим с Элисон, но с каждым днем во мне просыпалось горькая истина — Элисон никогда не сможет стать мне настоящей подругой. Не потому что я этого не хочу, а потому что для нее люди здесь, вроде временного, незатяжного общения.
После учебы я сразу же направилась туда, куда всегда меня влекло больше всего. Подобравшись к ограде, я стояла и наблюдала, как бушевали волны сегодня. Небо затянулась, грозясь обрушить на землю все, на что оно было способно. Я достала из своего рюкзака полароид, подаренный мне Стивом и сделала фотографию. Взяв ее в руки, я принялась любоваться своим творением: фотография точно передавала гамму моей жизни — большая волна вот-вот должна была разбиться о берег, море обладало в темно синем цвете, как и небо над ним, синеву неба заковывали в свои цепи нагнетающие серые тучи.
Почувствовав, как мелкие капли легко касаются моего тела, я не спешила удаляться прочь. Яркие краски словно растекались от сырости и воды, которая безжалостно обрушивала на нас всю горечь и обиду. Знать бы только, чем мы так провинились небу. Вокруг все затягивалось серостью, яркие краски покидали этот мир, также как однажды они покинули меня. Среди дождя я всегда обретала вдохновение, словно у нас была какая-то связь, что-то общее...