Дежурная смена «Редута» — три человека. Старший оператор — у экрана осциллографа. Рядом с телефоном — оператор, который полученные данные о воздушной обстановке через каждые две минуты передавал цифровыми донесениями на главный пост или командные пункты активных средств ПВО. Тут же оперативный дежурный, наносящий на круглую карту-планшет передвижение целей в воздухе.
Четыре часа длилась смена. Затем восьмичасовой отдых и снова четыре часа дежурства. Кажется, ничего трудного, если дело тебе знакомо. Но это только на первый взгляд. Эти четыре часа, когда не сводишь ни на мгновение глаз с экрана трубки, а каждый мускул, каждый нерв натянут, напряжен до предела и словом перекинуться нельзя, чтобы не отвлечься, — выматывали основательно. И особенно, конечно, доставалось старшему оператору — главному действующему лицу, глазам установки.
Веденеев засек цели, появившиеся на удалении восьмидесяти километров. По характеру заплясавших на экране импульсов быстро определил: двадцать «юнкерсов» идут курсом на нас, к заливу. Доложил начальнику «Редута» лейтенанту Ульчеву.
Тот сверил местонахождение бомбардировщиков по карте и приказал оператору:
— Срочно донесение! Передавайте морякам…
Оператор забубнил в телефон. Веденеев, не спуская цепкого взгляда с осциллографа, начал диктовать ему цифры. Жарко. Казалось, что генераторная лампа накалила воздух в аппаратной до температуры хорошей парной. Или это солнце снаружи разыгралось не на шутку? Трудно было дышать, выступившие капли пота застили глаза.
Вдруг оператор запнулся, начал перед кем-то оправдываться.
— Слушаюсь! — отчеканил он и протянул трубку Веденееву, испуганно пояснив: — Просят наблюдателя, значит, вас, товарищ старшина.
— Старшина Веденеев слушает, — ответил Николай, прижав трубку к уху.
— Это ваши сведения о приближении авиации противника? — услышал он голос, басовитый, строгий, начальствующий.
— Так точно!
— Что за бред, как это вы можете видеть бомбардировщики, когда район, который вы указываете, уже занят немцами? Вы что, за линией фронта?
— Никак нет, но я ручаюсь.
— Какого черта панику наводите! — заклокотала трубка. — Да я вас…
— За свое донесение полностью несу ответственность. Противник в данный момент находится уже… — Веденеев посмотрел на экран и ужаснулся — близко! Как можно спокойнее он продиктовал цифры.
— Под суд военного трибунала пойдешь! Паникер! — затрещало от перенапряжения в телефоне.
Веденеев возмутился:
— Почему вы мне не верите?! Если вы сейчас же не примете меры, то можете опоздать: через две-три минуты немецкие самолеты будут над вашей головой. Они летят бомбить флот! Понимаете, фло-от!..
В трубке что-то грохнуло. Веденеев недоумевающе покрутил ее в руке и отдал оператору: — Бесполезно, записывай донесение в журнал.
— Что случилось? — спросил Ульчев.
— Они нам не верят, — подавленно прошептал Николай. — Они не знают, что «Редут» бросает взгляды за линию фронта, а мы не можем никому об этом сказать.
Цели подошли совсем близко. Вот они уже в «мертвой зоне». Теперь экран был бессилен. Ульчев с Веденеевым вышли из станции. После затемненной аппаратной солнце ударило в глаза, и они прищурились, запрокинув головы. Бомбардировщики гудели зловеще: «Иду-у-у!.. Иду-у!.. Иду-у!..» Насчитали двадцать два Ю-88, на два, значит, ошибся Веденеев. А зенитчики?..
Самолеты спокойно сбросили бомбы. Веденеев видел огромные фонтаны воды, поднимающиеся ввысь. Только тогда с катеров открыли запоздалый пулеметный огонь, послышались ружейные выстрелы.
— Не поверили нам! Почему??? — подавленно проговорил Веденеев.
…Капитан Бондаренко негодовал. Вызвал к себе Осинина и устроил ему разгон:
— Опять твой Веденеев подвел! Я же говорил: не нужно было его оставлять в батальоне…
— Но при чем здесь Веденеев?! — огрызнулся Осинин. — В чем его вина, если ни летчики, ни моряки не верят донесениям «Редутов»? Привыкли к визуальному наблюдению. А кто должен их информировать о существовании спецустановок?! В конце концов, есть отдел разведки, главный пост, специальная служба. Наконец, вы с полковником Соловьевым…
— Ты это мне брось! — оборвал комбат воентехника и хрястнул кулаком по столу. — А сколько целей операторы прохлопали?! В батальон влились опытные инженеры из «Девятки». Чем они занимаются? Кто бойцов учить должен, я тебя спрашиваю?!
Осинину крыть было нечем. Пытаясь как-то оправдаться, он, опустив глаза, произнес: