— Опыт со временем приходит…
— И я вот так же должен отвечать Соловьеву, когда он рычит каждый день в трубку: «Наведи порядок! Иначе снимешь свою шпалу!» Да ты понимаешь, какая обстановка складывается на фронте? Кто будет ждать, пока наши операторы поднатореют? Да и не в операторах дело. Первый «Редут» до сих пор «ноль-иксы» сигнализирует на главный пост, а Червов не мычит, не телится. С кого я должен спрашивать? Или не ты отвечаешь за инженерную службу?!
Осинин вздохнул и развел руками:
— Не хватает сил. Радиомастерская нам нужна позарез. Веденееву как раз в ней место. Он настройщик хороший, а «Редут» — что музыкальный инструмент.
— Ну вот что, — успокаиваясь, но сквозь зубы произнес Бондаренко. — Ты мне больше эту фамилию не упоминай. Не хочу и слышать об этом «музыканте». Иди в приемный центр, связывайся с «Четверкой» и отзывай его к чертовой матери…
Комбат не успел до конца объявить свое решение: требовательно загудел зуммер телефона дежурного по связи. Бондаренко выслушал доклад, вскочил и побежал вон из кабинета, бросив на ходу Осинину:
— Это уже серьезно. Опять «Четверка»!
«Редут-4» сообщил, что из района Пскова курсом на Ленинград шло пятьдесят фашистских бомбардировщиков. Бондаренко запросил через главный пост Соловьева. Когда тот ответил, повторил ему доклад с установки и закончил взволнованно:
— В городе надо срочно объявлять воздушную тревогу!
— Уже объявили, — пророкотал в трубке голос Соловьева, — и летчиков подняли навстречу. Думаешь, спим мы здесь, на главном посту?.. Ну, а ошибки быть не может? Что за парень сидит за экраном, надежный?..
Комбат прикрыл ладонью микрофон, спросил у Осинина:
— Кто старший оператор?
— Кто-кто, будто не знаешь. Он, Веденеев! — ответил инженер.
Бондаренко поморщился, но ответил в трубку твердо:
— Надежный парень, товарищ полковник! Я его еще до войны знал.
— Если так, то будем считать, что это самая серьезная попытка «ворон» прорваться к городу из всех, что были. Что ж, поглядим, что из их затеи выйдет. — В трубке щелкнуло, и стало тихо.
Такого томительного ожидания, казалось, еще никогда не ощущали ни Бондаренко, ни Осинин, ни те, кто находился в приемном центре. Они не могли повлиять на ход событий, не могли помочь. Кроме цифровых донесений, передаваемых «Редутом» через каждые две минуты на главный пост и дублируемых сюда, не поступало никакой информации. Потом и доклады прекратились: цели вошли в «мертвую зону». Оставалось только ждать. Тридцать минут… Час…
— Неужели этот долговязый опять что-то отмочил или напутал? — стало закрадываться сомнение у комбата. — Ну-ка свяжите меня с «Четверкой», переговорю с ним!
— Не нужно сейчас вмешиваться, товарищ капитан, — заметил Осинин. — Только помешаем.
— Ладно, ладно, не трону пока твоего любимчика. Но если что… — Бондаренко нервно ходил по блиндажу. — Почему же так долго?!
Телефонный звонок словно током пронзил. Бондаренко схватил трубку, назвал свой позывной.
— Слушай, капитан, молодчина твоя «Четверка»! И ты молодец, и твой парень надежный, — гремел голос полковника Соловьева, лаская слух. — Поздравляю с первой победой! От всей души спасибо!.. Семнадцать «ворон» сбили. Представляешь, семнадцать! Во какая добыча…
Из оперативной сводки службы ВНОС Ленфронта от 30 августа 1941 года.
Противник подошел к Неве в районе Ивановского и перерезал последние железные дороги, связывающие Ленинград со страной. Пользуясь превосходством в силах, он с юга и юго-запада вышел к Пулковским высотам и Кировскому заводу… Общая численность фашистских войск составляет свыше 40 дивизий, которые поддерживаются с воздуха соединениями 1-го германского воздушного флота, усиленного 5-м и 8-м авиационными корпусами. По данным разведки, в их составе действует до 2000 самолетов… На обеспечение противовоздушной обороны Ленинграда и боевых действий 2-го корпуса ПВО, оперативно подчиненного ему 7-го истребительного авиационного корпуса осталось 62 поста воздушного наблюдения, оповещения и связи. Передовая линия постов проходит на севере по рубежу: Н. Никулесы — Лемболово — Сестрорецк; на юге — Торговый порт — Пулково — Усть-Ижора и далее по реке Нева… На вооружение 72-го отдельного радиобатальона с радиозавода поступило еще три установки РУС-2 («Редут»). Однако ввиду быстроменяющейся обстановки сплошное поле радионаблюдения создать не удалось…
…Бомбардировка города не допускалась…
ВОСПОМИНАНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ