Творческая мысль инженеров, старших операторов, их постоянное стремление возможно дальше обнаружить противника привели в ряде случаев к засечке целей на расстоянии 220—230 км».
За день до праздника
Первым на большие расстояния стал бросать взгляды за линию фронта «Редут-1». Надо отдать должное военинженеру Червову, установку он довел до ума. Хотя единственным прибором для регулировки «Редута» ему служила обычная неоновая лампочка на эбонитовой ручке, по свечению которой определялась мощность излучения и длина волны. В руках военинженера эта «палочка-выручалочка» творила чудеса. Веденеев тоже попотел изрядно. О «ноль-иксах» больше никто не напоминал. Старший оператор четко определял количество самолетов в цели, их тип.
Теперь Червов сам поругивал себя за то, что никак не успевает заменить масштабную ленту на экране осциллографа километров на сто пятьдесят, но чтобы развертка не отражалась на определении характера импульса. Тогда Веденееву и другим операторам легче будет распознавать дальние цели. Засела у инженера в голове эта идея.
Старшина Веденеев, слушая все эти «охи», в сердцах восклицал: «Что вы так огорчаетесь, Георгий Николаевич! Радоваться надо: вы такое сделали! Та-а-ко-е!..» Но Червов в ответ лишь отмахивался и казнил себя.
Однако сейчас беспокойство у Червова вызвало другое: немцы начали мудрить. Он отложил свою масштабную ленту и засел в домике дежурной смены вместе с операторами, не сводя глаз с осциллографического отметчика.
Октябрь их научил: стервятники летают ночью, а днем — только когда пасмурно, облачность большая. Группы небольшие — два-четыре бомбардировщика, а то и вовсе одиночки. Следить за такими целями нетрудно, если нет «зон провалов». Червов вычертил маршруты ночных налетов и заставил расчет выучить их назубок: пошли самолеты со стороны Витина, значит, дальше они полетят на Ропшу, через Финский залив, и на город; полетели от Сиверской — потом пойдут на Красногвардейск, через Среднюю Рогатку, и на Ленинград; ну а если выходят от Тосна, то жди их над Колпином, вдоль Невы будут заходить к самому центру города… Только дудки, их же чопорный педантизм рушил черные замыслы. «Редут» ни разу не сплоховал, и летчики с зенитчиками отгоняли «ворон».
Но вот Веденеев обратил внимание на то, что большая группа взлетела с дальнего аэродрома и шла от Нарвы. И вдруг, когда подошла к Сиверской — он уж начал было выдавать донесение на главный пост, — исчезла! Больше не появлялась, как в воду канула. В чем дело? Неужели появилась новая «мертвая зона»?
— Может, вы ошиблись? — допытывался Червов у Николая.
— Никак нет, товарищ военинженер, была группа, а над Сиверской пропала, — уверенно ответил тот.
«Неужели она села на аэродром? — терялся в догадках Червов. — Но в Сиверской базируются фашистские истребители, а старшина утверждает, что вершина импульсов была пологая, значит, бомбардировщики. Надо проверить».
Через некоторое время Веденеев опять доложил:
— Вижу группу, самолетов двадцать, бомбардировщики, взлетели с Дно!
— Ведите, и, пожалуйста, повнимательней, — попросил его Червов и отдал распоряжение телефонисту: — Дублируйте донесение на главный пост!
Пошли цифры, цифры, началась обычная работа, а Червов внимательно наблюдал. Вот самолеты подошли к Сиверской. Что это? Количество импульсов уменьшилось! Осталось только два самолета, ошибки быть не может — изображение четкое. Они заходят на Ленинград уже знакомым маршрутом. А где же остальные бомбардировщики?!
— Этих двух проведите до конца, не снижайте внимания! — взволнованно приказал Червов Веденееву.
Самолеты подошли к городу и сравнялись с импульсами от «местных предметов».
— Следите, следите, Николай Ильич, они сейчас должны опять появиться…
— Если не собьют наши, — заметил Веденеев. — О! Нашел гад себе могилку!
— Молодцы зенитчики, четко сработали, — тоже обрадовался Червов, увидев, что теперь только один импульс появился на экране. (Потом они узнали, что это не зенитчики сбили бомбардировщик, а летчик Севастьянов впервые над ночным Ленинградом таранил врага.) Второй «юнкерс» ушел обратным курсом. Подойдя к Сиверской, импульс от него пропал.
— Совершил посадку. Не полетел обратно в Дно, а сел там же! — Червов совсем разволновался. — А почему же остальные бомбардировщики отказались от налета на город?.. Пожалели? Добренькими стали? Враки! Да, да, товарищи дорогие, враки все это! — как бы подключая к своим рассуждениям операторов, воскликнул Червов. — Они обязательно полетят на Ленинград. Они собирают армаду. Сиверская для них — аэродром подскока! Соедините меня с главным постом! — попросил он телефониста. — Наблюдение не прекращать!