Юри. Здравствуй! Я Юри Булавин, 11 лет.
Мария. Он учится в 5-м классе основной школы Керну.
Юри. Родился я, кажется, в Риге, затем приехал в Эстонию к дедушке, затем перебрались с мамой в поселок Таммсалу, потом опять вернулся к дедушке, потом с сестрой жили в городе Раквере, потом перебрался к сестре в Клоога и потом уже сюда. Три года я уже здесь.
Мария. У него сводная сестра Яана Булавина, ей скоро исполнится 23.
Юри. Она родилась, кажется, в Эстонии, не знаю. С ней я говорю по-русски. Она сейчас не работает, третьего ребенка ждет. Кто этим третьим будет, я не знаю, они сделали снимок этот, только там пока не видно. Она пойдет в этот… в университет, я так думаю.
Мария. У него сводный брат Алексей Ривик, 19 лет.
Юри. Его отец у Чудского озера живет. С ним я тоже на русском говорю. Мама Валентина Ноорлинд, ей исполнилось 41, день рождения, кажется, 14, что ли, июня.
Мария. Да, 14 июня.
Юри. Мама живет в женской тюрьме в поселке Харку. Ничего себе место жительства!
Мария. Юри не очень хорошо умеет писать на русском языке.
Юри. Говорить на русском я могу. Читать тоже умею. Кроссворды на русском могу решать. Фамилия дедушки тоже Ноорлинд. Он и научил меня эстонскому. Говорить на эстонском. Сначала лопотал, как китаец! Вблизи Раквере — там кусок земли, дедушка его себе купил, большой такой участок. У него там несколько медведей, и лоси там были, и кабаны тоже.
Мария. Дедушка умер пять лет назад.
Юри. Мне полгода было, когда туда пошел.
Мария. Теперь там живет кто-то другой.
Юри. Когда я в бегах был, то мы сходили туда вместе с братом, на поле ночевали. Я от сестры сбежал, из Клоога.
Мария. Вместе с братом.
Юри. Уже несколько раз пробовали. Всякий раз они нам где-то дорогу перерезали.
Мария. Сестра и муж сестры.
Юри. Они бежали без фонаря, вообще без ничего, не знаю, как они могли вообще видеть. ТОГДА — мне сказали так — это в последний раз, в следующий раз отправим в детдом, если еще надумаешь сбежать.
Мария. И тогда они ушли утром, когда все остальные спали.
Юри. Вначале мы отправились в Таллинн. И купили мы себе тогда по порции фри-картофеля, и мороженного купили с собой, потом еще большую бутылку… кока-колу купили, в общем, всего в дорогу накупили и потом сели на автобус. Я не хотел уйти, не знаю, зачем это я пошел. С сестрой мы ладили, очень даже ладили. (Почти шепотом.) Не знаю, почему я ушел. В детдом я загремел потому, что убежал, только потому. Полиция поймала. Нас три или четыре месяца уже не было. Металл свозили. Алюминий в прием металла сдавали, и все такое прочее.
Эркки. Точно ведь, мыши любят сыр, сказал Рейго.
Юри. В центр защиты детей я ходил покушать, и еще много чего я там получал, брату тоже давал, мог там и на компьютере поиграть, и все. Это был как приют. Тот воспитатель, что в приюте работал, тот узнал, что я — это я.
Мария. Что он и есть тот мальчик, кто сбежал из дома.
Юри. Вот он и позвонил в полицию, пришли за мной.
Эркки. Точно ведь, солнце может так еще запросто в воду упасть, если оно столь низко висит, сказал Рейго.
Рээлика. Здравствуй! Я Рээлика, 12 лет.
Кайа. Она жила на Хийу, в Сауе, в Кейла, в городе, где еще?
Рээлика. В Харку…. Я вообще не знаю, где я родилась.
Кайа. В Сауе она жила с мамой и братьями. Затем в Хийу: мама, три брата и отчим, дальше Кейла, состав тот же, лишь отчим другой. Далее она одна отправилась жить в город к тете, прожила там год. Из города — в Харку к отцу, там пробыла примерно месяц, из Харку — снова к тете, от тети — обратно в Кейла: мама, братья, следующий отчим.
Рээлика. Братик жил у бабушки, а мать примостилась у собутыльников. Есть такой дом бомжей в Сауе. Пьянь болотная живет. И Сильвер от бабушки слинял, пошел маму искать, полиция его поймала — и прямиком сюда, в детдом, и привели его.
Кайа. Сильвер — единоутробный брат, ему 8.
Рээлика. А потом и я сюда пришла. Просто сама поговорила с этой самой… соцработником. Так она же сама все видела, потому и не думала, что для меня было бы лучше оставаться дома. Теперь в последнее время неплохо ладим. У меня все же имеется семья, причем в полном наборе.