Владимир Денисович подтащил сменную спарку баллонов. Его молодой напарник с готовностью водрузил ее на спину.
– Конечно, я понимаю, что без отправной точки мы будем больше всего похожи на слепых котят, – наконец отреагировал аквалангист. – Придется покопаться в подводной свалке. С этим уже ничего и не поделаешь.
– Ну, так и действуй, Сережа! Никто лучше тебя с поисками под водой не справится.
Пловец совершил второе погружение. Он быстро достиг дна и продолжил прочесывание. Повторялась все та же рутинная работа. Внимание и бдительность обследователя были на грани исключительности. Однако потенциальная цель его поисков по-прежнему не давала о себе знать.
Аквалангист бросил взгляд на плотную стену водорослей. В ней отчетливо виднелся некий просвет. Водолазу он показался странноватым. Было похоже на то, что часть морских растений оказалась чем-то придавленной. Сергей немедленно поплыл к тому месту. Приблизившись к нему вплотную, пловец порадовался своей интуиции. Она на самом деле его не подвела. В зарослях покоился весьма объемный прямоугольный ящик. По виду он напоминал аккумуляторную батарею. Однако больно уж необычно выглядела его конструкция. Разобраться, что к чему, можно было только после поднятия ящика на борт катера. Чтобы обозначить место, обследователь намерился подцепить к находке трос с надувным буем. Он вплотную приблизился к предмету и протянул крепление. В последний момент луч фонаря ХИС выхватил из темноты торчащий изгиб какого-то проводка. Мужчина почувствовал опасность и тут же отдернул руку. Следовало выяснить, существовала ли связь между аккумулятором и еще чем-либо посредством данного провода.
Не теряя времени, аквалангист принялся искать ответ на этот вопрос. Он действовал с максимально возможной в тех условиях осторожностью. К счастью, найденный им провод не был извилистым, а тянулся практически по прямой линии. Благодаря данному обстоятельству он быстро вывел пловца к следующему предмету.
Сергей не спешил выяснять предназначение обнаруженного объекта. Он приблизил к находке фонарь. Обнаруженный им предмет походил на большую мыльницу темно-зеленого цвета. Водолаза терзали смутные сомнения. В находке он узнал подводную мину типа «Клеймор». «Вот уже и есть за что зацепиться, – подумал мужчина. – Аккумулятор сбросили сверху. А потом спустились сюда и заминировали. С хитростью. Не зря ведь мина здесь, батарея там, а провод между ними замаскирован илом. Надо что-то делать с этой бедой…»
4
В более чем сорока милях от сочинского побережья, в нейтральных водах, находилось небольшое научно-исследовательское судно. По обе стороны носовой части красовались вычурные буквы, составлявшие его название. Корабль гордо именовался «Принцесса Ханзаде» в честь легендарной османской княжны. На палубе находился миниатюрный батискаф. На корме размещались ферма и лебедка для его спуска на воду. Все четко и логично, как и должно быть на кораблях подобного рода.
Поднятый над судном флаг Турецкой Республики лениво трепетал на легком ветру. Молодой мужчина удобно расположился в гамаке. Он вдохновенно затягивался гаванской сигарой и затем пускал кольца сизого дыма. Чтобы эта забава быстро не наскучила, мужчина время от времени протягивал руку к близкому от гамака столику, который был накрыт ослепительно-белой скатертью. На столике стояло несколько ваз с различными фруктами и плоских тарелок с легкими закусками. Однако еда интересовала курящего меньше всего. Он брал со столика огромный стакан, доливал в него безумно дорогой виски и принимался его беззаботно цедить. Полуденное солнце отражалось в его модных, сделанных под заказ зеркальных очках. В них он выглядел типичным «гламурным самцом» из светских хроник глянцевых журналов и развлекательных телеканалов. Матросы судна называли его за глаза «мачо».
С виду этот молодой мужчина совершенно не походил на турка. Слишком выразительными были в нем черты европейца: светло-русые волосы, длинный узкий прямой нос и тонкие губы. Даже надетая набок феска лишний раз подчеркивала его нетурецкое происхождение. Турецкими были только флаг, значительная часть моряков да само судно. Корабль оказался турецким лишь по стечению обстоятельств. «Гламурный самец» не являлся его полноправным владельцем. Он лишь на время арендовал «Принцессу Ханзаде». С тем же успехом он мог взять в аренду греческий или болгарский корабль. Статус арендатора его нисколько не смущал. Мало что на белом свете мешало ему чувствовать себя самым настоящим хозяином всего и вся.
Арендатора звали Крисом Хазерлендом. Он был одним из новых миллионеров, сколотивший состояние на обширном отельном бизнесе в Канаде и за ее пределами. Предпринимательская деятельность составляла основную часть его жизни. Однако с определенных пор его стала занимать археология. Поговаривали, что исследовательская страсть проявилась в нем совершенно неожиданно. После просмотра красочного документального фильма о проведении раскопок под водой Крис долго пребывал в изумлении. А потом решил, что и ему такое занятие будет по плечу.
Начинать пришлось с нуля. Однако на протяжении нескольких лет Хазерленду удалось не только постичь азы археологического ремесла. За это время он сумел завоевать авторитет среди профессиональных ученых. Этому содействовала его широкая меценатская деятельность. Он с охотой брался финансировать самые сумасшедшие проекты археологов разных стран и лично участвовал в их реализации. Постоянная практика, работа плечо к плечу с корифеями науки, штудирование специальной литературы постепенно восполняли пробелы в знаниях. Одновременно это добавляло уверенности в собственных силах. Убеждало в возможности самостоятельного занятия подводной археологией.
Его одержимость научными изысканиями с течением времени не исчезла. Миллионное состояние позволяло археологу-любителю осуществлять буквально все свои замыслы. Он проводил раскопки и в Карибском море, и у побережья Африки, и еще в десяти точках планеты. Настала очередь Черного моря.
Именно для реализации своего очередного проекта Крис нанял турецкое судно. Он потратил немалые деньги, чтобы наполнить «Принцессу Ханзаде» самой современной техникой и прочим оснащением для проведения подводных раскопок. За ту же сумму он вполне мог приобрести два судна, равнозначных «Принцессе». Однако ему больше нравилось брать корабли в аренду. Непременным условием всегда было наличие готовой команды из числа коренного населения того региона, где планировалось проводить раскопки. А вот весь технический персонал канадец постоянно набирал сам. Как правило, это были хорошо знакомые ему, проверенные в деле люди. Они могли не иметь прямого отношения к науке. Однако Хазерленд все равно называл их археологами. Такие археологические группы всегда пользовались бóльшими привилегиями, чем команды нанятых судов.
Пребывание «Принцессы Ханзаде» с научной миссией в Черном море было санкционировано Турецким историческим обществом имени Кемаля Ататюрка. По большому счету каких-либо формальных разрешений не требовалось. Предполагалось, что научно-исследовательское судно будет работать только в нейтральных водах. А они, как известно, по международному праву находятся в свободном и равноправном пользовании всех государств. Однако Хазерленд хотел лишний раз добавить веса к своему авторитету. Поэтому и связался с турецкими историками.
Согласно сопроводительной документации судно занималось археологической разведкой. Объектом исследовательского интереса являлась затонувшая византийская галера времен высокого Средневековья. Крис уверял, что обнаружил сведения на этот счет сразу в нескольких исторических источниках. А чтобы потешить самолюбие турецких ученых, он намекнул, что имел дело с картами, близкими к османскому адмиралу Хаджи Мухеддину Пири.