А просто ли — менять?…
ЕГО МАМА
Пришла мать в школу и при других детях в коридоре, там, где встретила классного руководителя, стала жаловаться на сына:
— Он меня обокрал! Это невозможный ребенок! Пошлите его в колонию. Я отказываюсь от него!..
Она не хотела пройти в учительскую. Нет, нет, она торопится. И так всё ясно. Сын украл три рубля.
Учительница говорит с мальчиком. Тот отрицает. Плачет.
— Не верьте его слезам, — говорит мать. — Некому больше. Лежали на столе деньги, и нет их!
— Но, мама, ведь ты сама дала их мне, чтобы я уплатил за квартиру…
Мать смущена.
— Где квитанция?
— Вот…
Действительно, вот квитанция. Уплачено за квартиру два рубля девяносто восемь копеек.
— Ах, я совсем забыла, — говорит мать. — Но всё равно, ты очень груб, ты не слушаешься…
Мальчик плачет. Ошибка разъяснилась, но все товарищи, слышавшие разговор в коридоре, будут думать, что он вор.
— Пойди скажи им! — кричит он. — Пойди скажи!..
— Вот видите, он еще смеет кричать на мать!
И тут же она меняет тон:
— Впрочем, он не такой уж плохой мальчик.
И уходит.
ПРИНЦИПИАЛЬНОСТЬ…
Между классным воспитателем десятого класса Сергеем Дмитриевичем и матерью ученика произошел такой разговор:
— Моему бы учиться хотя бы на тройки, — сказала мать учителю. — У нас есть хорошие знакомства, и мы его как-нибудь в вуз устроим. Только бы аттестат получил…
— А он об этом знает? — спросил Сергей Дмитриевич. — О хороших знакомствах вы ему говорили?
— Ну как же? — удивилась мать. — Конечно, знает. — Сколько раз ему говорила: ты уж хоть как-нибудь аттестат получи…
— Вот он и учится не на тройки даже, а на двойки, — сказал Сергей Дмитриевич. — Зачем ему учиться, если можно устроиться и так, по знакомству, если сами родители убеждают его в том, что можно не поступать в вуз, а прокрасться, можно взять не трудом, не знаниями, а ловкостью рук… Ведь это гадко, поймите!
Мать пришла к директору школы с жалобой на учителя.
Чересчур он у вас принципиальный, — сказала она с негодованием.
НЕ ЗНАЮ, НЕ ЗНАЮ
Григорий Савельевич задержался в учительской не без умысла. Все собрались в кабинете физики и слушали лекцию о воспитании детей в семье, но это ведь — для родителей. А он, Григорий Савельевич, учитель математики, при чем? Что ему там делать?
Раздался стук в дверь.
— Войдите!
Вошла мать ученика и спросила классную воспитательницу шестого-б класса.
— Здесь, как вы видите, ее нет, — сказал Григорий Савельевич, — и вряд ли вы скоро ее дождетесь.
Он не прочь был поговорить с матерью.
— Как фамилия вашего мальчика?… А, знаю, знаю… Плохой, очень плохой мальчик…
— Сказал он это спокойно, даже без особой укоризны.
Но у этой матери был только один мальчик. И у нее сразу стало такое лицо, будто ее ударили. Она не спорила. Она только спросила — что же ей делать?
— Не знаю, не знаю, — ответил учитель. — Не знаю… Но мальчик плохой, всем мешает.
Мать смиренно сказала, что она работает уборщицей, что образование у нее маленькое; может, учитель посоветует, поможет… Может быть, он не откажется…
Он отказался. Он действительно не знал, что же посоветовать матери.
— Не знаю, не знаю…
И мать вышла из учительской, пожелав учителю всего хорошего и сказав ему: спасибо!
ОБЫКНОВЕННОЕ КОЛИЧЕСТВО
Нет, она не похожа на чеховского Беликова, на человека в футляре. Она ни за что летом не возьмет с собой зонт, не наденет калоши. Летом должно быть тепло и сухо.
Если погода хмурится, это — ошибка, исключение из правила.
Такое бывает, но с этим нельзя считаться.
Осенью зато, даже в солнечный день, она обязательно берет с собой зонт. Осенью должны выпадать осадки. Должны!
Когда во время прогулки одна девочка в восторге закричала: «Мария Емельяновна, смотрите, как много солнца!..» — учительница ей сделала замечание: