– Это Ирина Васильевна, – отец Риты резко поубавил обороты, – мой лечащий врач.
– Вот, вот. И, как ваш лечащий врач, я считаю, что вам нужно несколько дней отдохнуть, попить таблетки, поделать процедуры. А мы за вашим давлением понаблюдаем.
Ирина Васильевна строго взглянула на Мишу и Риту.
– А вы, молодые люди, не слишком утомляйте наших беспокойных пациентов. Часы посещения вам известны. Кормят у нас хорошо, так что не таскайте сюда баночки с супом. Фрукты, овощи, сладкое…
– И соленое, – пошутил кто-то из больных.
– Соленое нельзя, – тут же охладила пыл Ирина Васильевна. – А вот то, что я перечислила до этого, плюс курага, изюм – это пожалуйста.
– В общем-то ничего страшного, обычная вещь в наше время. У вашего отца неожиданно подскочил о давление, – объясняла Ирина Васильевна, когда Миша с Ритой оказались в ее кабинете. – Он потерял сознание, и его секретарь, правильно поступила, вызвав «скорую помощь». Давление мы снизили, кардиограмма у него в норме. Думаю, что за неделю мы поставим его на ноги. Правда, мы, врачи, – народ суеверный, поэтому я лучше постучу по дереву, – что она и сделала, а потом сказала: – Ваш отец, видимо, много работал в последнее время, перенапрягся; а у него возраст. Ему ведь уже к шестидесяти?
– Да, пятьдесят восемь, – сказала Рита.
– Вот и не забывайте об этом, – посоветовала Ирина Васильевна, поднимаясь и тактично намекая тем самым, что беседа закончена. – Да, привезите ему вещи: бритву, тапочки, спортивный, костюм и туалетную бумагу, – напомнила она уже на выходе.
Им пришлось проделать путь от больницы до дома и в обратном порядке еще раз. Рита не собиралась откладывать это дело до утра, Миша не возражал..
– Спасибо тебе, – поблагодарила Рита, когда этот суматошный день подходил к концу.
Они сидели в салоне ее машины. Любовь Петровна, мать Риты, отпустила их, а сама осталась с отцом. Ей разрешили, потому что она была медицинским работником.
– Помнишь, до чего мы договорились много лет назад? – спросил Михаил Риту, перебирая ее потеплевшие пальчики.
– Помню. Дружба превыше всего, – отозвалась она, устало откидывая голову и прикрывая глаза. – Наверное, все могло быть иначе, если бы ты тогда не пригласил на Новый год Катю Лесину.
– Да, не самое мудрое из моих решений, должен я тебе сказать, – согласился он, усмехнувшись, а про себя решил: если Рита делает такое признание, значит, она все еще не пришла в себя.
– Ты протанцевал с ней всю ночь, а потом пошел провожать домой, – напомнила Рита.
Миша смотрел на ее усталое лицо и не мог оторваться. Из колонок тихо плыла мелодия. Он впервые слышал эту песню:
Такой простой вопрос возник в моей судьбе.
Мне не хватает слов, чтоб объяснить тебе…
На Ритином лице что-то промелькнуло – тень, след потаенной боли, промелькнуло и исчезло.
– А мне всегда не нравился твой Кирилл из десятого «В», – неожиданно заявил Миша. – Вы буквально не отходили друг от друга. Все носились со своими велосипедами, пока я не стал учить тебя водить машину.
– И Кирилл понял, что он лишний. Ты всегда лез в мои дела, – устало откликнулась она.
– Никогда! – возмутился он. – Я всего лишь давал тебе советы. А что у тебя с этим физкультурником? – Вопрос сорвался с его языка помимо воли.
– Ничего, – ответила Рита, поворачивая к нему голову. – Ничего и никого, глупый ты человек.
Она улыбнулась ему так, что он потерял голову. Он даже не успел понять, как их губы встретились. Это был мягкий, теплый поцелуй, но он наполнил сердце Михаила щемящей радостью. И не получишь ты, Игорек, ни мою Риту, «ни все такое прочее», промелькнуло в его сознании.
– Давай-ка поедем куда-нибудь перекусить, заявил он, неохотно отрываясь от ее губ. – Мой желудок настойчиво напоминает мне, что мы пропустили не только обед, но и ужин.
Так они оказались в модном «Погребке монаха».
14
– Что ты хочешь на десерт?
– Что? Я прослушала.
– Десерт, – терпеливо повторил Гена. – Может быть, хочешь мороженое?
– Мороженое было бы замечательно! Здесь так душно. – Туся опять бросила взгляд на Мишу и Риту. Ни стыда ни совести – глаз не могут оторвать друг от друга. Ужинают, шампанское пьют, наверное, за любовь, а как же Лиза? – Извини, Гена, я покину тебя на минуточку, – сказал она, поднимаясь со стула.
– Туалет слева по коридору, – подсказал Гена, бросая окурок в пепельницу.
Мне хорошо известно, где находится туалет, подумала Туся. Она была так расстроена увиденным, что забыла сумочку на столе.
Гена проводил Тусю внимательным взглядом. Хорошенькая, молоденькая; и, кажется, без комплексов. Немножко дикая, но это поправимо. Он давно положил на нее глаз. И уж сегодня сорвет с ее губок не один поцелуй, а может быть, и напросится в гости на ночь. Мамочки-то нет. И тут он заметил кожаную сумочку, сиротливо лежащую на краю стола.
Наверное, стоит взглянуть, что там внутри, раз уж ему предоставили такую возможность.
Спустя несколько секунд Гена листал записную книжку Туси. Так, так! А девочка-то способна удивить. 20.30 пришел сторож. 20.50 Гена вышел из школы. Пиво он любит «Клинское» светлое. Номер «вольво». Чепуха какая-то. А вот запись поинтереснее, Он и Гильберт ужинают в этом погребке. Даже указаны чаевые, что он отвалил гардеробщику. Интересно! Зачем же врать, что впервые здесь? Гена вспомнил о бриллиантах Алены. Она рассказала ему при встрече, что Натали интересовалась у нее: «Откуда такие дорогие сережки?» Два дня назад это показалось обычным женским любопытством. Но теперь… и вдруг между листков он наткнулся на фотографию, вернее, на обрезанный кусочек воспоминаний. Прошлый год – он и Олечка, тогда еще вместе. Как к Натали попал этот снимок? И вообще, не слишком ли близко она подобралась к нему? А ведь известно: мотылек, который близко подлетает к огню, может опалить крылышки.
Гена положил записную книжку на место, подозвал официанта и заказал десерт. Пора закругляться. Вечер оказался весьма плодотворным, но он закончился.
– Как там мое мороженое, не растаяло? – игриво спросила Туся, возвращаясь за столик.
– Ждет тебя с нетерпением, так же, как и я.
Быстренько расправляйся с ним и пойдем.
– А куда торопиться? – беззаботно отозвалась Туся, принимаясь за спелую клубнику, лежащую сверху сливочной фантазии.
– К сожалению, у меня возникли небольшие проблемы.
– Какие?
Взгляд Гены стал загадочным.
«Что-то не так!» – подумала Туся. Она не смогла бы определить, что ее насторожило. Какая-то скованность сквозила в его улыбке, в линии плеч, во всей фигуре. Туся сделала над собой усилие и приветливо улыбнулась:
– Извини, я не хотела быть навязчивой.
– Ну что ты! Просто пока ты пудрила носик, позвонили с работы. Мне нужно срочно туда подъехать.
– А, ну тогда вовсе необязательно есть мороженое. – Туся отодвинула от себя вазочку и поднялась. – Я могу взять такси, чтобы не задерживать тебя, – поспешно добавила она, чувствуя на себе пристальный взгляд Гены.
– Ни о чем не беспокойся. Я о тебе позабочусь.
Гена повел ее к выходу, крепко придерживая под руку.
– Смотри, это же Туся! – изумилась Рита. Рядом с ней шел высокий, широкоплечий парень. В, дверях он обернулся, и она узнала в нем охранника Гену.
– Знаю. – Миша не стал лукавить. – Я давно уже ее заметил, только не хотел тебя расстраивать. Накрашена как черт знает что, пьет шампанское, – заметил он раздраженным тоном.
– Меня беспокоит совсем другое: почему Туся здесь с этим Геной? Он не слишком подходящая компания для пятнадцатилетней девочки.
Именно это Рита и попыталась выяснить, как только появилась в школе.
– Туся, отвлекись на несколько минут от дежурства, – попросила она.