Интересно, а что ты надеялся там увидеть, Артур? Ты думал, что они устыдятся и станут просить у тебя прощения? Всё это – действия и рассуждения беспомощного слабака. Ни посещение баров, ни намерение посмотреть в глаза никоим образом не разрешили бы ситуацию.
Нужно было бы порадоваться, что этот мужичок помог вывести жёнушку на чистую воду. Как можно быстрее развестись и поблагодарить мистера Попова за то, что тот избавил Артура от гулящей супруги. Стоило бы задуматься, какой опыт можно извлечь из этой истории. И уж, конечно, у нашего героя появилась бы возможность встретить другую девушку и завести новую семью.
Но Артур ведёт себя так, как будто в черепной коробке у него кисель вместо мозгов. И предстоящее тюремное заключение ему просто необходимо для того, чтобы начать соображать и извлекать уроки.
– Но их там не было. Тогда я припарковался рядом и стал ждать, – продолжает Артур свой рассказ.
– С какой целью? – вполне закономерный вопрос обвинителя.
– Не знаю…
Что значит – «не знаю»? А для чего ты заряжал пистолет? Друг, да ты лжёшь.
– Я ничего не соображал, я был пьян.
Ты ничего не соображал не потому, что был пьян, Артур. Ты напился для того, чтобы иметь возможность ничего не соображать. Ведь это привычное для тебя состояние сознания – ничего не соображать.
– Думаю, больше всего мне хотелось просто напугать их.
Напугать?
Возможно, тебе просто хотелось почувствовать себя третьим, поучаствовать в бурной сцене и получить свою долю тех эмоций, которых тебе не доставляла жена.
– Я невиновен в этом преступлении, сэр, – говорит Артур, глядя на обвинителя честными, ясными глазами.
Да, Артур не совершал физической расправы над убитыми. Но он виновен в том, что жил во лжи, что вынашивал планы мести вместо того, чтобы принять произошедшее с благодарностью и идти дальше по жизни своим путём.
Вы можете сказать, что я слишком жёстко осуждаю Артура, отношусь несправедливо к этому бедняжке, которого захлестнули эмоции и переживания. В этом-то и причина: если человек идёт на поводу у своих эмоций, значит, он ещё незрелый малыш в теле вроде бы взрослого мужчины.
Обвинитель закончил допрос и произносит обвинительную речь.
– Как хладнокровно! – говорит он, обращаясь к присяжным. – Задумайтесь: четыре пули в каждую жертву.
А Артур при этих словах представляет себе свою бывшую жену с любовником, их объятия и поцелуи… Может быть, это его возбуждает?
И вот окончательный вердикт судьи:
– Приговариваю вас к двум пожизненным срокам заключения, день в день, по одному за каждую жертву. Суд окончен!
Артур в ужасе закрывает глаза.
Жаль его, никому не пожелаешь такого – отбывать два пожизненных срока за преступление, которого не совершал. Но это не документальная повесть, а философская притча. И мы в этом разборе говорим не об исторических фактах, а о том, чему мы с вами можем научиться, какие уроки усвоить вместе с героем.
Давайте же перенесёмся в тюрьму Каблукшенк и познакомимся со вторым главным героем, который будет рядом с Артуром долгие двадцать семь лет.
Мы попадаем на заседание тюремной комиссии, рассматривающей заявление одного из заключённых о досрочном освобождении.
Перед строгой комиссией предстаёт спокойный, ещё не старый мужчина. Он чувствует себя неловко, мнёт в руках кепку.
– Вы провели в тюрьме двадцать лет из назначенного вам пожизненного срока, – говорит председатель.
– Да, сэр.
– Вы считаете, что исправились?
– Да, сэр. Абсолютно.
Это Григорий. Он старается вызвать жалость к себе и уговорить комиссию выпустить его, уверяя, что извлёк все необходимые уроки из своего 20-летнего заключения. Но именно потому, что он так старается, ему будет отказано.
– Могу искренне сказать, что я уже другой человек, – продолжает Григорий.
Как видите, он изображает жертву, приглашая членов комиссии стать спасителями. Но, как мы знаем, в треугольнике Карпмана жертва легко превращается в преследователя. Это лишь вопрос времени – как быстро после выхода из тюрьмы Григорий станет преследователем, снова совершит преступление и вернётся в гостеприимный Каблукшенк.
То есть свой урок он не усвоил, искупление не состоялось, даже если он сам думает обратное.
– Я больше не представляю опасности для общества, клянусь Богом! Это чистая правда!
Да, глядя на Григория, играющего жертву, комиссия понимает, что нужно отказать. Рано ещё ему на свободу. Учись дальше, дружок!