«Почему на них не среагировал паллантийский дракон — интересно…» — мысли Лиса были заняты необычным питомцем странной пары, а глаза смотрели под ноги, когда он словно врезался в стену.
— Смотри — куда идешь, — рука схватила его за ворот потрепанной курточки и небрежным движением отшвырнула к ограде. Футляр гулко ударился о камень.
Проклятье!
Если инструмент поврежден!..
Лисенок оскалился и поднял взгляд на незнакомца — лицо и открытые кисти рук в помигивающем освещении городского светильника окружали красные ореолы.
Что?!
Еще один чистокровный?!
Не до фига ли за один вечер?
Но этот выглядел подобающе своей расе. Волосы коротко острижены, капитанская форма, на правом рукаве шеврон: фон — синее небо, усыпанное черными звездами; в центре — переливающееся оттенками лесной зелени, око.
Не повернув головы в сторону сидящего с открытым ртом парня, риконт удалился в сторону бара.
Лисенок проводил его ошарашенным взглядом и обеспокоенно осмотрел футляр — ни вмятины, ни царапины, а значит — флюшка цела!
Он прошел не более пятидесяти ярдов, когда увидел в полутьме выходящий из проулка высокий силуэт и знакомое красноватое свечение — незнакомец из бара в конце концов натолкнулся на стену, отшатнулся и обвел пространство мутным взглядом:
— Это ты?.. — Голова мотнулась в сторону Лиса.
«Учуял?!»
— Смотря кого ищешь; если Тору Генко**** — вот он я! — полная злобного торжества кривая ухмылка во все лицо.
Лисенок был в ярости. Один из представителей «высшей расы» только что отшвырнул его как ветошь, даже не удостоив взглядом. Но сейчас перед ним другой риконт: оборванный, безумный, ослепший.
Лис достал флюшку. Заглушка заушного разъема вытащена и оправлена в карман, вытянут из гнезда на обечайке шнур — есть контакт! Пальцы правой руки поочередно пробежались по ладам обоих грифов инструмента, похожего двенадцатиструнную гитару U с ревербератором, снабженную сенсорной клавиатурой на верхней деке — пальцы левой легли на струны… Первое арпеджио-вспышка. И в воздухе появляется двадтифутовая пародия на бродягу-риконта, которому Лисенок придал черты краснокожего демона Они. Еще один резкий аккорд… И вот уже пугает спящих аэроскатов режущим стеклянным звуком диссонирующая рваная мелодия и подобно марионетке кривляется в воздухе демон. Лисенок извлекает несколько быстрых флажолетов — в воздухе запахло сероводородом.
Вокруг них постепенно собиралась толпа. Подтягивались завсегдатаи бара; опускались на дорогу аэророкары, водителей которых привлекло занятное зрелище. Лис выдал номер.
— Не надо, чувак, — тяжелая рука несильно сжала плечо.
Лисенок дернулся — рядом стояла та здоровенная филирийка из бара:
— Я тоже не готова целовать их в десны, но это перебор, — на лбу царапина, на скуле багровое пятно, но глаза смотрят спокойно и внимательно.
Он взглянул на сбитые костяшки, для порядка дернул плечом:
— Ладно, тетушка, уговорила.
— Сыграй лучше что-нибудь красивое, Лис. Для меня. А то ни «звездец», ни даже хорошая драка уже не помогают, — грустная улыбка в глазах, и жесткое прямоугольное лицо становится почти красивым. — Каждый раз между рейсами я тащусь в эту сраную забегаловку — тебя послушать.
Дама сплюнула кровь и растерла сапогом. Она пострадала несколько серьезнее, чем могло показаться на первый взгляд.
Лисенок ответил понимающей улыбкой и сменил настройки на сенсорной клаве…
В клубах поднимающегося из карьера тумана, переливаясь из малинового в пунцовый, из амарантового в алый, медленно распускался фантастический цветок. Уравновешенно-прозрачный, воздушный, полифонический ричеркар, сопровождаемый имитацией запаха пиона с оттенками лаванды и крокуса, накрыл притихшую толпу.
Трехмерный пион парил над черным провалом, танцуя странную смесь целомудренного гавота и раскаленного танго. Зрители забыли дышать…
Никто не заметил, как риконт-оборванец доплелся до калитки, которой пользовались в сезон лова аэроскатов рыбаки.
Калитка была заперта и опечатана, но могучие руки вырвали ее из камня вместе с рамой и футовыми ригелями. Лязг металла по дорожному покрытию заставил всех очнуться.
Мелодия замерла.
Цветок растворился в полумраке.
Филирийка охнула. Знакомые Лису пилоты-близнецы попытались пробиться сквозь толпу к образовавшейся дыре. Зазвенела цепь: в воздухе забил крыльями пробудившийся наконец паллантийский дракон — его хозяева тоже оказались среди слушателей.
…Расшвыряв толпу, у провала оказался риконт-капитан — будто материализовался из воздуха.
— Гилд! — он наклонился над пропастью, вцепившись в неровный камень. — Куда ты?!
Лис переглянулся с филирийкой, та понимающе кивнула и подставила ему сцепленные замком кисти. Он, быстро запихнув флюшку в футляр, оттолкнулся, ухватился за верхний слой кладки и оказался на стене.
К площадке, с которой обычно стартовали рыбаки, вела широкая лестница; на ее нижних ступенях, обхватив голову руками, стоял, раскачиваясь будто под порывами несуществующего ветра, длинноволосый безумец.
— Гилд, стой!.. — капитан, не торопясь, спускался по неровным крошащимся ступеням: боялся спугнуть.
— Это ты?.. — оборванец повернулся на голос. — Я не могу… Ты взрываешься в моей голове дьявольской звездой, твой голос я слышу сквозь скрежещущий гул ее ветра!!! Будь ты проклят!
Лис на стене нервно тявкнул, глаза блеснули медью. Внизу белые змеи волос на мгновение взметнулись к ночному небу, бродяга-риконт оттолкнулся от края площадки, и вот тело падает вниз…
Потревоженные аэроскаты с испуганным писком взмывали в ночь, задевая друг друга плавниками-крыльями. Шарахаясь во все стороны, стая кружила под звездами, отбрасывая на встревоженных людей угловатые тени…
Бился на цепи и рвал криками туман, учуяв добычу, ящер Палланта…
Красное свечение потерялось в сумбуре мельтешащих животных…
Слабый звук удара тела о камни скрыл всеобщий гвалт…
Риконт тяжело двинулся обратно.
Он уже был на верхней ступеньке и медленно поворачивался к замершей толпе, когда светильник, отброшенный крылом аэроската, отлетел в его сторону и замер, вращаясь над головой.
Все ахнули — левую половину лица от нижней челюсти до корней волос пересекали уродливые шрамы: будто мантикора с Гиены мазнула его когтистой лапой. Глаз остался неповрежденным, в белоснежных волосах — там, где бордовый рубец доходил до линии роста — траурной полосой широкая прядь.
— Мне нужна новая команда. В свою первую экспедицию я отправился, имея на борту только супер-совместимых профи. Вы поняли, чем она закончилась, — он посмотрел в сторону зияющей дыры. — Сейчас я хочу попробовать найти пилотов среди вас. Мой фрегат управляется парой. Мне нужны три, запасным буду я.
Глаза, сверкнув зеленым огнем, внимательно обвели толпу, беря каждого на прицел.
— Вы, — рука небрежно махнула в сторону братьев, — однояйцевые близнецы и, по определению, высокосовместимы — пойдете со мной? — бровь на изуродованной части лица вопросительно поднялась вверх.
— Конечно, дайн, — братья ответили одновременно, мужчины и женщины расступились, пропуская их.
— Ты, — взгляд выцелил в толпе могучую филирийку. — Коэффициент у тебя какой?
Закатывая на ходу рукав синей термо-рубахи, она остановилась перед капитаном:
— Любуйся… дайн! — филирийка с гордостью подставила бицепс.
Риконт провел по нему ладонью, считывая информацию, и усмехнулся:
— Класс А, группа VII+, слишком хорошо для коренной. Ты ведь не будешь меня уверять, что этот чип получен в Пробирной Палате?.. — здоровая правая половина лица неподвижна, на изуродованной левой — ироничная усмешка.
— А откуда еще? У меня что, денег куча — себе во все места левые чипы пихать?! — хитрый взгляд в ответ. — Просто матушка была охоча до красивых мужиков, вот и спуталась с кем-то из ваших… Вряд ли он был чистокровным — иначе бы не стал пользоваться услугами портовой шлюхи. Хотя покойница тоже была недурна собой. Так что — я меченая гражданка. Обследований, как ты понимаешь, они не проходили, одобрения моего появления на свет получено не было…