— Все верно! Но вчера заступил командир второй роты, сегодня, значит, в наряд должен идти командир третьей. Я свое в прошлое воскресенье оттрубил!
— Да, это так, но вот неувязочка. С утра командира третьей роты увезли в госпиталь, в инфекционное отделение, с подозрением на желтуху! Так что тебе заступать!
Капитан Новиков покачал головой.
— Ну, не ешь его за ногу! А если бы я сегодня из Уграма поддатым прибыл? Тогда как? Не ставить же меня пьяным в наряд!
Майор Якушев являл собой само спокойствие:
— Ну что ж, тогда прежний дежурный продолжал бы наряд, пока не проспался сменщик. Вот и все!
— Эх, ну и жизнь! Кстати, для моей роты могли бы и исключение сделать. Все-таки такой боевой выход провели.
— Для этого мы здесь и стоим, Володя. За боевые заслуги вас отблагодарят как положено, наградят, а служба есть служба! А ты чего так из-за пустяка разволновался? Хотя… понимаю… ты же со своими бравыми взводными к дамам в гости собрался. А тут наряд. Понятно! Но… не переживай, Новиков. У тебя еще будет время поджениться. Будет!
Поняв, что с начальником штаба разговаривать бесполезно, ротный вернулся к себе.
Подчиненные ждали его. Листошин спросил:
— Ну, чего, Володь?
— Да ни хрена! Облом!
— Что, всем?
— Нет! Мне облом, вы действуйте по плану.
— А ты в наряд?
— Нет, в балет! На лебедей! Понял?
— Чего орать-то? Кто ж виноват, что так вышло?
Ротный, раздевшись, отправился в душевую. После прохладного душа завалился спать. До 18.00. Во время развода для несения внутреннего наряда из парка боевых машин вышла бронированная разведывательно-дозорная машина. В ней находились механик-водитель Андрей Зарубин, за командира — оператор Гоги Шарадзе, в десантном отсеке старшие лейтенанты Александр Калинин и Семен Листошин.
Расстояние от расположения батальона до общежития медперсонала госпиталя шустрая БРДМ пробежала за двадцать минут. Это при том, что ее дважды останавливал мобильный патруль комендантской роты штаба мотострелковой дивизии. Но документы были в порядке, пропуск подписал начальник штаба дивизии, так что от патруля отделались быстро. И уже без пятнадцати семь, поставив боевую машину на стоянку санитарных «УАЗов», офицеры вошли в женское общежитие. Дежурный прапорщик, строгая на вид женщина, спросила:
— Вы к кому, молодые люди?
Семен ответил:
— К Галине Бортко, старшей сестре хирургического отделения.
— Придется подождать! Она еще в госпитале.
Офицеры вышли.
Калинин проговорил:
— Что-то, Семен, чувствую я себя не в своей тарелке!
— Это оттого, что трезвый. Пойдем, хряпнем по сто пятьдесят спиртику, глядишь, и настроение поднимется.
Прошли к боевой машине, приложились к фляжке. Когда вернулись к общежитию, их уже ждала шикарная блондинка в обтягивающем платье, выгодно подчеркивающем ее безупречные формы.
Увидев Листошина, она воскликнула:
— Ба! Сеня! Ты откуда, родной? Я уж думала, совсем забыл меня доблестный спецназовец!
На лице женщины играла лукавая улыбка.
Семен ответил ей в тон:
— Как можно забыть тебя, Галя? Такой, как ты, не то что здесь, в богом забытом Афгане, во всем Союзе не отыскать.
— Слышала, недавно вы духам неплохо ввалили?
— Точно. И конкретно взвод стоящих перед тобой офицеров. Кстати, знакомься, Саша Калинин, мой друг!
— И тоже женатый?
— Здесь, Галя, и тебе это прекрасно известно, женатых или замужних нет. Здесь только мужчины и женщины.
Галя рассмеялась:
— Ты прав! — и спросила: — Решили, мальчики, расслабиться?
Семен ответил:
— И самим расслабиться, и милых дам расслабить. Надоело, поди, вам в наших внутренностях копаться, уж лучше заняться душами. Как считаешь?
— Считаю, что много говоришь. У Саши женщина тут есть?
Листошин вздохнул:
— Нет, Галя, в том-то и дело, что нет!
Медсестра задумалась.
— Хорошо, познакомлю с одной. Но что из этого выйдет, не знаю! Девочка из новеньких, скромница, по крайней мере, представляется такой. Но хорошенькая, как раз под стать твоему, Сеня, другу!
Семен по-деловому поинтересовался:
— Где разместимся?
— Да у меня в комнате. Сначала! Потом видно будет. Ну что, проходите, с дежурной я уже переговорила.
Листошин остановил медсестру:
— Момент! У нас с собой гостинцы. Ты подожди, мы быстро!
— Давайте.
Галина закурила.
Александр с Семеном вновь прошли на стоянку.
Калинин указал на общежитие: