Лейтенант Казаков в сопровождении двух разведчиков выходил с Ромашкиным в первую траншею, на разные участки обороны полка. Вместе наблюдали за немецкими позициями в бинокль, с разрешения артиллеристов пользовались их стереотрубами. Наводя перекрестие стереотрубы на огневые точки, Казаков звал к окулярам Ромашкина, спрашивал, что он видит, и сам рассказывал ему об увиденном, притом всегда получалось, что Иван Петрович обнаруживает гораздо больше существенных деталей. Слушая его спокойный, доброжелательный голос, Василий подумал однажды: "Если бы Куржаков обнаружил настолько больше меня, уж он бы покуражился!"
Иногда Ромашкин недоумевал:
- Какая разница, где брать "языка"? Куда ни поползи, везде могут встретить огнем.
- Это верно, везде могут... И встретят, и огонька подсыпят так, что землю зубами грызть будешь! - соглашался Казаков. - А ты кумекай, как сработать, чтобы втихую все обошлось. Для этого что надо?
- Ползти осторожно.
- Тоже правильно, только надо еще подумать, где ползти. По открытому месту поползешь - он тебя за сто метров обнаружит.
- Зачем же по открытому?
- Ну, вот и докумекал: подходы, значит, надо искать к объекту. Удобные подходы! Мы с тобой этим и занимаемся. Объектом много, а подходы есть не ко всем...
Наконец объект был выбран - пулемет на высоте. Ромашкин сам ни за что не остановился бы на таком объекте: разве к нему подберешься? Но Казаков рассмотрел удобную лозинку.
- По ней и пойдем, - объявил он. - Там должно быть мертвое пространство. В рост не пройдешь, а проползти можно.
Ночью Казаков, Ромашкин и те же два разведчика - сержант Коноплев и красноармеец Рогатин - ушли в нейтральную зону. Прощупывали подступы к высотке поосновательнее. Кланялись пулеметным очередям, лежали, уткнувшись в снег, под ярким светом ракет. Под конец присели за кусты покурить, повернувшись спинами к немецким траншеям, чтобы оттуда не заметили огоньков цигарок.
- При подготовке поиска близко к объекту старайся не подходить, посоветовал тихим голосом Казаков. - Следы на снегу оставишь, немцы их обнаружат и догадаются, что к чему. Тогда, конечно, встретят. Понял?
Ромашкин кивал, соглашался, но его снедало нетерпение. Зачем столько канителиться? Можно было бы сразу идти сюда сегодня всей группой. Были бы у них ножницы для резки проволоки, подползли бы сейчас к немецким заграждениям, сделали проход и уволокли бы фрица. Такие, как Рогатин, Коноплев, Казаков, в одиночку любого немца скрутят. И себя он тоже со счетов не сбрасывал: ему бы только в немецкую траншею забраться...
Но Казаков не торопился. Днем отобрал еще пятерых разведчиков и повел всех не в сторону фронта, а в полковые тылы, за артиллерийские позиции. Выбрал там высотку, похожую на ту, куда предполагалось идти ночью. Без лишних формальностей поставил задачу:
- Ты, Ромашкин, командир над всеми и главный в группе захвата. В группу захвата назначаются вместе с тобой Коноплев и Рогатин. Группа обеспечения - старший сержант Лузган и с ним еще четверо: Пролеткин, Фоменко, Студилин, Цикунов. Кроме того, у нас будет два сапера. Ты, показал Казаков пальцем на Лузгана, - заляжешь со своей группой у прохода, проделанного саперами. Если все сложится удачно, пропустишь лейтенанта с "языком" и только после этого начнешь отходить сам. Если фрицы будут мешать отходу группы захвата, должен забросать их гранатами и задержать огнем из автоматов. Если они поведут преследование большими силами, вызовешь огонь артиллерии - одна красная ракета. С артиллеристами я договорился. Не забудь ракетницу взять. Все ясно?
- Ясно.
- Тогда давайте разок проделаем практически. Группа обеспечения вперед!
Лузган и с ним еще четверо пошли к высотке.
- С вами пойдут и саперы, - сказал им вслед Казаков. - Теперь твоя группа, - взглянул он на Ромашкина. - Идете метрах в пятидесяти от Лузгина. Марш!..
Петрович и сам пошел рядом.
Когда обе группы приблизились к высоте метров на сто, Казаков пояснил:
- Дальше - а может быть, и раньше - поползете по той самой лощине. Здесь ее нет, но ты же помнишь, в стереотрубу ее видел и вчера ночью к ней подползал.
- Отлично помню, - подтвердил Ромашкин.
- Когда саперы будут резать проволоку, вы лежите и наблюдаете. Лузган, - позвал Казаков, - какой сигнал подашь, когда проход будет готов?
- Рукой махну.
- А если не увидят?
- Ну, подползу поближе и махну.
- Ползать опасно, там каждое лишнее движение могут обнаружить, и все труды к черту! Лучше не ползай. А ты, - Казаков обратился к Ромашкину, - и вся группа захвата должны наблюдать за Лузгиным внимательно. Надо обязательно увидеть, когда он махнет.
- Увидим.
- Ну, хорошо. Теперь прорепетируем несколько вариантов отхода. Первый - если будут преследовать; второй - без погони; третий - с убитыми и ранеными. - Казаков пристально поглядел в глаза Ромашкину и впервые строго сказал: - Запомни, лейтенант, в разведке закон - раненых и убитых не оставлять ни в коем случае! Убитому, конечно, все равно, где лежать. Но если бросишь убитого, в другой раз живые с тобой пойдут опасливо. Каждый вправе подумать: а не был ли тот, оставленный, раненным? И не случится ли с кем-нибудь на новом задании то же самое? Так что усвой раз и навсегда нерушимый закон: сколько разведчиков ушло на задание, столько должно и вернуться. Кто живой, кто мертвый, дома разберетесь...
Тренировались долго. Ромашкин взмок, бегая и ползая по глубокому снегу. Взмокли и остальные. Василий смотрел на разведчиков и думал: "Наверное, проклинают меня. Мучаются-то они из-за моей неопытности. Самим им все до тонкостей давно известно". Но когда занятия кончились, Казаков, тоже потный - пар валил от него, чубчик прилип ко лбу, - сказал назидательно:
- Вот так, дружище, надо репетировать каждое задание. Все отрабатывай здесь. Там, - он махнул в сторону противника, - ни говорить, ни командовать нельзя. Там должно все проходить как по нотам. Понял?
- Уяснил.
- Ну и молодец. А этих двоих - Коноплева и Рогатина - мы с тобой таскали повсюду для чего? Для охраны или для компании? Нет, конечно. Они теперь все наши замыслы знают. А зачем это?
- Лучше помогут.
- Ты просто талант! - похвалил Казаков и добавил: - Мы живем на войне. И тебя и меня в любой момент, даже при подготовке, могли ухлопать. А в разведке перерыва быть не должно. Меня убили - ты пойдешь, тебя убили - они поведут группу.