Я побледнела. Люк ещё что-то бормотал, а я силилась понять, тот ли это Люк, что в самом начале нашего знакомства еле как пытался объясняться по-русски и извинялся за внезапную встречу.
— Как вы смеете так говорить! — обида подступила к моему горлу. Люк замолчал, кивнул, будто что-то понял и торопливо порылся в карманах.
— Сто, — он протянул мне что-то, зажатое в руках. Вначале я не совсем поняла, о чём идёт речь, но, когда мужчина произнёс «150», всё встало на свои места. Я отскочила от него, как ошпаренная. Мужчина вскинул брови. Неужели он не понимает?
— Не надо меня покупать, даже не пытайтесь, — фыркнула я и зло зашагала в сторону общажного корпуса, не зная, на что злюсь больше всего. Будто мне очень хотелось поведать своему миру о встрече с актёром!
========== Глава 3 ==========
Мы проходили Шекспира.
Ещё со школьных лет я не имела особого пристрастия к драматургу, но пару дней назад, перечитав «Гамлета», «Ромео и Джульетту», ознакомившись с «Макбет», стала осознавать всё величие этого автора. Стиль написания, абсолютное покорение читателя задумкой и сюжетом и в каждой пьесе — нахождение проблем, которые — и это поражало меня больше всего! — актуальны и сегодня. Прибежав после пар на работу, в перерыве я поделилась этими мыслями с Юлией. Кажется, она не совсем поняла меня.
— Такой любви, как в «Ромео и Джульетте» просто не бывает! Увидели друг друга — и тут же полюбили, что за чушь! — говорил мне человек, который меняет парней как перчатки. Я улыбнулась одними уголками губ.
— Не так уж и с первого взгляда, если посмотреть. Идя к своей любви, они переживали неприятности, преодолевали стоящие на пути препятствия. Но в целом оба сразу почувствовали друг в друге родственную душу.
— Родственную душу, — подруга фыркнула и с самым умным видом принялась за картошку фри с соусом. — Если бы такое явление существовало, люди жили бы иначе. Это не только звучит странно, но и само по себе так — как ты можешь почувствовать в человеке родственную душу, толком при этом не зная его? — на какое-то время над нашим столиком повисло молчание, а потом Юлия снова подняла взгляд на меня. — Ты же вроде не любишь романы, а в такой бред при этом веришь!
Я замялась, но решила ничего не отвечать. Меня коробило, что разговор начинался не из этого и как-то плавно перешёл в совершенно другое русло.
— Что там твой возлюбленный? — как бы невзначай спросила я, надеясь тем самым перевести тему. А заодно попытаться разузнать хоть что-то об актёре. Как же неловко мне было признавать, что я частенько вспоминаю нашу последнюю встречу и слова Люка о неразглашении. Да и кому бы я могла рассказать? Юлия, несмотря на всю свою откровенность, не поверила бы мне. Подруги из университета равнодушно пожмут плечами. Они, начинающие журналистки, встречают знаменитостей каждый день, посещая различные конференции и мероприятия («В Москве всё-таки живём!»). Когда меня зовут на подобные штуки, я ссылаюсь на работу — и обычно так и оказывается. График и учёба слишком сжимают меня по времени.
— Игорь такой нудный, ты и представить себе не можешь, — вздохнула, отмахнувшись, Юлия и начала водить рукой со свежим маникюром по столу. — Только и делает, что сыпет комплименты, а как начинаешь спрашивать его — какой твой любимый фильм, чем любишь заниматься, каким видом спорта увлекаешься, тут же краснеет и как-то странно мямлит что-то непонятное в ответ. Совсем не понимаю его, — она вновь грустно вздохнула и подняла глаза на меня. — Я всё. Пойдём?
***
Нас вновь загрузили мыслями о дипломной работе, и мне от этого стало ещё грустнее, чем прежде. Да и всё сильнее и сильнее своим осенним давлением надвигалась середина октября — пора пить горячий чай, собирать жёлтые листья, читать Есенина под звуки растворяющихся в горячей воде шипящих витаминов. Ничего не имею против чтения Есенина — особенно его стихов, навеянных осенью, но крайне болезненно отношусь к ранним подъёмам, лекциям в университете, а потом — работе. Или ко дням, посвящённым работе в принципе.
— Вы уже думали над дипломкой? — и там, и тут звучат вопросы моих подруг. Мы бредём по покрытой кленовыми листьями аллее на территории университета и наслаждаемся: кто-то — осенью, кто-то — приятной безветренной погодой, а я — тому, что до работы ещё полно времени, и его можно потратить на друзей. Над темой дипломки, в итоге, не думал никто. А я вспоминаю, с каким пылом наш декан рассказывал о выпускной работе, и меня уже не в первый раз за это утро пробирает дрожь. Столько требований, столько указаний, а в голове при этом ни одной мысли, несмотря на то, что остался всего лишь год.
— …Я думаю, закончу с интервью, сделаю расшифровку, а потом можно будет увидеться, — отвечает кому-то из подруг Катерина. Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, что девчонки давно уже перешли в разговоре на другую тему.
— Лучше уж завтра отпроситься пораньше с пары. Можно сослаться на мероприятие от редакции, а самим… — предлагает Елена, подмигивая подругам. Я выдавливаю из себя улыбку, когда все они оборачиваются на меня, делая вид, что присутствую в их диалоге. У кружка редакции университета всегда свои рабочие вопросы, так что не вижу смысла в них влезать.
— Кристина, а ты? Хочешь с нами?
Сердце у меня предательски быстро забилось от этого предложения, но я отрицательно качаю головой. Помню, как ещё на первом курсе меня не приняли в этот кружок. Тогда им ещё руководила оканчивающая в том году университет четверокурсница, которая прочитала моё сочинение конца класса 10, внимательно осмотрела меня с ног до головы и снисходительно улыбнулась:
— В скором времени у вас начнутся Творческие мастерские, и вас разделят по разным направлениям. Кто-то будет заниматься фотожурналистикой, кто-то — в сфере радио, например, — улыбка не сходила с её лица. А наивная первокурсница, стоявшая перед ней, считала эту улыбку каким-то дружеским знаком. — Вот тогда ты мне принесёшь свои материалы, и мы посмотрим.
Я чуть не прыгала от счастья, выходя из кабинета, где располагался кружок редакции. Я представляла, как буду и снимать, и записывать и писать тексты одновременно. А время, как всегда, распорядилось по-своему.
— Так что? — теперь уже все смотрели на меня, ожидая ответа.
— Простите, девчонки, но я не смогу, — я развела руки, — работаю.
— Понимаю, у нас вот тоже дел невпроворот, да же? — с этими словами Катерина повернулась к членам кружка, и они вновь стали строить планы на предстоящую неделю, а в их речи то и дело мелькали неизвестные мне термины типа «ЛИД» и «бэкграунд». Мы распрощались у КПП, и девчонки с весёлым смехом отправились в свой рабочий кабинет.
Мои мысли уносили меня далеко. В то время, когда я отучусь и стану известным журналистом и, возможно, после выпуска буду встречаться с подругами и рассказывать им о своей непростой работе на «Первом канале». «А знаете, с чего всё начиналось?» — вот так я буду рассказывать свои красочные яркие истории, заставляющие вздыхать, изумляться и комментировать. Однажды мне уже довелось побывать в Останкино на съёмках «Вечернего Урганта». Впечатлений в тот день у меня было полно, я возвращалась по облитой огнями московской улице тёплым летним вечером и вспоминала только что мною пережитое, радовалась как ребёнок, как если бы я не просто снималась в массовке, а была гостем на этом популярном шоу. Если бы у меня была возможность работать там, тогда, при всей моей нелюбви к вечно спешащей столице, я бы полюбила такую жизнь.
Но меня по-прежнему встречал ГУМ с его книжным. Сегодня здесь проходит презентация, на которую я чуть не опоздала, потому что медлила в дороге из университета к Площади Революции. Завидев меня, начальница недовольно хмурится, но ей ничего не остаётся, как лишь впустить меня в магазин. Мы понимаем друг друга лишь в том, что пытаемся согласовывать мой график. Её устраивает в принципе то, что я здесь работаю, меня — что могу в любое время уйти на учёбу или же, наоборот, вернуться с неё сюда.
Народу много, протолкнуться почти невозможно, но я всё-таки под шумок пробегаю в каморку, где наскоро надеваю рабочую футболку и настраиваюсь перекладывать книги, отвечать на вопросы покупателей, консультировать их по поводу книг и помогать в их поисках. Время проходит незаметно, так что я почти забываю о своих прошлых проблемах. Юлии сегодня нет, и моя напарница по смене — новенькая Татьяна, милая девочка, невысокого роста, которая в этом году заканчивает школу, так что работать может после обеда и по выходным. Разговорившись, мы вместе весело проводим смену, провожаем глазами последних посетителей презентации и начинаем собирать вещи, чтобы расходиться по домам.