— Послушай Маркус, если ты вдруг захотел поговорить, давай сначала доберёмся до крепости… — поднял я руку.
— Не волнуйся, я обещаю тебе, мы нагоним и даже перегоним всё упущенное время, когда ты сделаешь одну вещь!
Только не это. Ультиматумов мне не хватало. В целом я даже знал, чего или кого он будет касаться.
— …брось Квинта! Только не забудь мне отдать грелку, а то я замёрз просто жесть! Ему она ни к чему!
Спокойно отреагировать я не смог, подтверждая свои мысли об условиях ультиматума:
— И с чего я должен делать такой выбор, напомни?!
— Потому что ему даже застрелиться смелости не хватило! Он бесполезен! А уж если я выступаю твоим инструментом, то уже не просто так! Я больше не собираюсь убирать за тобой дерьмо за бесплатно и следовать в любую жопу мира! Пока ты носишься с бесполезными полу-трупами больше, чем с людьми, которые твои охренительные поручения выполняли шесть лет!
Слова гвардейца не был лишены смысла, я бы даже сказал, что с точки зрения прагматичности, холодного расчёта, рациональности, и прочих вещей не умудрённых эмоциями, он говорил полную правду. Однако, абсурд в том, что его холодный расчёт сам исходил из эмоционального порыва, и в данной ситуации абсолютно неуместен. Этот ментальный тупик злил меня до дрожи. Вот нужно было ему начать выяснять отношения сейчас, вот в самый неудобный момент!
После такого монолога уже бывшего товарища, на Квинта я старался не смотреть, но взгляд раненного гвардейца пристально вонзился в моё боковое зрение.
Но вскоре я впервые обрадовался, что какой-то внешний фактор прервал напряжённое молчание.
Поток падающих за спиной Маркуса спор резко усилился, приближаясь к нам всё ближе. Свист ветра и подрагивающая земля подтверждали эти наблюдения.
— Маркус, — проговорил я, смотря вдаль, — тут проблема, давай отложим разборки!
— Мать твою, ну что за детский сад?! — гвардеец взмахнул гранатой, — не пытайся меня отвлечь!
— Я серьёзно говорю! — уже визжал я, видя как приличных размеров огненный шар летит прямиком к нам, сдуваемый сильным ветром.
В этот момент Маркус всё-таки обернулся назад:
— Сука, — стыдливо произнёс он и ринулся в сторону.
Горящая спора пронеслась над нашими головами, разбрасывая горящие куски плоти, оставляющие в небе огненные росчерки.
Био-капсула врезалась прямиком в скалу позади, снова заставляя упасть в снег и расцепить руки с Квинтом. Грохот скал, животные визги и треск пожара смешались в единую какофонию звуков.
Мотая всеми конечностями, я снова почувствовал знакомое ощущение скатывания по отвесной поверхности. Ледяные перегородки трескались, и узкий утёс, на котором мы выясняли отношения, начал накреняться к пропасти.
И всё-таки падения не случилось. Затормозив где-то посередине спуска и слегка успокоившись, я обернулся назад.
Спора будто приварилась к скале и слоями слезала с неё, образуя костры, освещающие сумеречный утёс.
— Помогите, а! — услышал я крик у края.
Не раздумывая, я поднялся насколько мог быстро, и ринулся к источнику мольбы.
Прокатившись на коленях последние пару метров, я увидел Маркуса, висящего на одной руке.
— Хватайся! — покричал я, придерживая соскальзывающую руку гвардейца.
Новый крик о помощи раздался слева.
Квинт висел на другом краю утёса, держась двумя руками. Учитывая полученную рану, две руки не сильно помогали гвардейцу удерживаться долго время. Его лицо было покрыто потом и выражало гримасу боли. У него была минута или две.
Я обернулся на Маркуса.
На его лице пробежали тысячи эмоций:
— Вытаскивай!
Послышался новый ледяной треск. Утёс накренился ещё больше. Времени у меня мало.
Я вскинул глаза к небу.
Где-то в стратосфере вспыхнул очередной огромный взрыв. Пролетая сквозь завесу огня, десантные споры оставляли в небе огненные хвосты будто метеоры. День шёл к завершению, но эти огни, в которых сгорали тысячи тиранидов, освещали небо ярким заревом, отражающимся в моих слезившихся глазах.
Я медленно опустил взгляд обратно на гвардейца.
— Что?! Нет! — вскрикнул Маркус, — даже не думай!
Я ослабил хватку на руке Маркуса.
— …ты не можешь так поступить со мной! После всего, что я сделал!
Я ничего не ответил и лишь бросил взгляд на Квинта, который вот-вот отпустит последнюю руку.
— Это тебя за меня, тварь! — взревел Маркус, впервые вперемешку со всхлипываниями.
Он явил ладонь в которой до сих пор держал гранату.
Выдернув чеку зубами, гвардеец перекинул снаряд через мою спину прямо на плато.