— Иметь свой путь со мной?
Лёгкий румянец подкрался к её шее, к лицу.
— Да.
— Будет ли это мешать им попробовать то же самое?
— Более чем вероятно.
— Тогда позвольте им подумать. Вернитесь и скажите им об этом, если хотите.
— Почему теперь я должна это делать? — спросила она немного с негодованием.
— Кто-нибудь из ваших мужчин осмелится дотронуться до женщины, на которую вы претендовали?
— Возможно нет.
— Это было бы причиной, полковник.
— Понятно.
— На самом деле, если это будет держать их от моей двери, я буду рада позволить вам спать внутри.
Глаза Чарли закрылись на мгновение, когда мягкий вздох покинул её губы.
— Сколько времени прошло с тех пор, как вы спали в настоящей кровати, полковник?
— Они всё ещё делают настоящие кровати?
— Я не уверена, что они всё ещё делают их, но у меня есть одна здесь, если вы захотите использовать её.
— Нет, спасибо, мисс Ребекка. Это действительно слишком.
— Почему? Вы собираетесь быть здесь, по крайней мере, некоторое время. Я могу предложить вам простой комфорт, и вы можете предложить мне защиту. На самом деле, это звучит как идеальное расположение для меня.
— Мягкая кровать? — Брови на мгновение приподнялись, когда она обдумывала предложение.
Блондинка поднялась со стула, предлагая Чарли руку.
— Позвольте мне показать вам. Тогда вы можете решить.
Полковник встал, взяв предложенную руку, мгновенно наслаждаясь её теплом. Руки Ребекки были не такими мягкими, как у леди. Чарли знал, что это потому, что её заставляли работать на своей земле. В тот самый момент она поняла, какой решительный дух должна иметь эта нежная леди. Большинство женщин, которых знал полковник, просто сдались бы и убежали куда-то, где безопаснее и легче. Ребекка слегка приподняла юбки, когда они начали подниматься по лестнице. Она почувствовала, что крепче сжимает руку Чарли. Она была поражена тем, насколько они больше её. Они были сильными и грубыми после многих лет тяжёлой работы, но она чувствовала в них мягкость. На вершине лестницы они свернули в коридор, и Ребекка шла впереди. Она открыла дверь в самом конце коридора, жестом приглашая Чарли войти в комнату. Это была небольшая гостиная с открытой дверью в спальню. Хотя Чарли не знал этого в то время, это была единственная комната в доме с оставшейся кроватью. Чарли вошла в спальню и посмотрела на большую, привлекательную кровать с балдахином. Одеяло ручной работы, покрывающее наполненный перьями матрас, только сделало его более привлекательным. Ребекка слегка подтолкнула неохотного офицера.
— Продолжайте, полковник. Попробуйте.
Усаживаясь на край большой кровати, на лице Чарли промелькнуло выражение чистого удовольствия. Ребекка пересекла комнату. Стоя перед офицером, она слегка толкнула его в плечи. Чарли откинулась на кровати, её ноги в сапогах твёрдо стояли на полу.
— Ааааа… — Любой другой комментарий, который она могла бы сделать, умер на её губах, когда она погрузилась в толстый пуховый матрас.
— Хорошо, не так ли?
— О да. — Она кивнула и села. — Вы уверены?
— Абсолютно. Проводите столько времени, сколько хотите, полковник Редмонд. Мне также понравится иметь компанию. Я боюсь, что привыкла говорить с собой. Иногда я боюсь за своё здравомыслие.
— Не надо, мисс Ребекка. Я тоже разговариваю сама с собой. Через некоторое время это становится привычкой. Я уверена, что когда-нибудь мои люди подумают, что я действительно сумасшедшая. Как долго вы здесь одна?
— Почти три года. Мои родители скончались до начала войны. Это привело к тому, что мой младший брат, мой муж и я стали присматривать за этим местом. У нас, конечно, было несколько слуг, но все они либо убежали, либо их забрали, чтобы помочь с военными усилиями. Некоторые оставались какое-то время, пока оба брата, а затем и мой муж не были взяты. После этого они также сбежали. — Ребекка знала, что она звучит сердито и горько, но не могла удержаться.
Всё, что было её жизнью, исчезло. Всё, кроме земли, которую она так старалась сохранить, но она знала, что с окончанием войны она, несомненно, потеряет и это.
— Есть ли у вас какие-либо новости о вашем брате или муже?
— Оба мертвы.
— Мне очень жаль, мисс Ребекка.
— Я просто молюсь Богу, чтобы этот ужасный беспорядок скоро закончился.
— У меня есть ощущение, что это скоро закончится. — Она посмотрела на Ребекку, когда её руки пробежали по покрывалу. — Мои люди и я в конечном итоге направляемся к Шарлоттсвиллю, а затем, возможно, к Ричмонду. У меня плохое предчувствие ко всему этому. Боюсь, что так оно и будет, — она сделала паузу, воздерживаясь от использования описательного термина, чтобы связать ужасы битвы. — Как в пустыне, но я верю, что скоро всё закончится, мисс Ребекка. И этот район пока должен оставаться довольно спокойным.
— Юг проиграл эту войну?
— Давным-давно. Сейчас это только вопрос времени.
Ребекка кивнула. В глубине души она знала, что конец близок.
— Я, вероятно, потеряю дом и землю, когда пыль осядет.
— Почему?
— Скорее всего, причиной будут налоги. У меня нет ресурсов и надежд на средства, чтобы позаботиться об этом, когда придёт время. Кроме того, какова вероятность того, что овдовевшая женщина выступит против любого, кто хочет.? — Она остановилась и покачала головой, глубоко вздохнув.
Чарли могла сказать, что у неё нет желания обдумывать такие вещи. Внезапно она улыбнулась офицеру.
— Полковник, могу ли я заинтересовать вас присоединиться ко мне на ужин сегодня вечером? Со свежим хлебом и фруктами, которые вы принесли, я полагаю, что смогу приготовить сытную еду, которая подойдёт вам.
— Опять же, мисс Ребекка, вы удостоите меня своей добротой. Я была бы рада присоединиться к вам на обед. Уверяю вас, что всё, что вы можете предложить, будет лучше, чем полевые рационы. Мой сержант — беспорядочный и очень талантливый человек, но когда у него не бывает времени, чтобы создать надлежащую кухню, находит столько много способов, которыми он сможет приготовить бобы и рис, прежде чем сумеет очень утомиться.
С благодарной улыбкой и несколькими словами о необходимости проверить войска Чарли вышла из дома, пообещав вернуться вовремя к обеду. Ребекка наблюдала, как Чарли поправил пиджак, который был одолжен с остальной одеждой. Внезапно женщина исчезла, и прилежный офицер армии вернулся.
========== Глава 2 ==========
28 октября 1864 г.
Полковник Редмонд вернулся к временному лагерю, который простирался от близлежащих железнодорожных ярдов в Калпепере, через Гейнс Коув ферму и почти до дома. Когда он начал осматривать помещения, которые создали его люди, его разум заблудился перед прекрасной дамой, которую он оставил в главном доме. Чарли не был в компании женщины в течение многих месяцев. И в отличие от сладкой Ребекки Гейнс, Лиззи Армстронг не может считаться леди. Она была печально известна среди офицеров и политического общества Вашингтона, как немного шлюха и немного мать-исповедница, и, настолько, насколько кто-либо когда-либо знал полностью и совершенно надёжно. Она никогда не говорила о секретах, которые она знала. Это была главная причина, по которой Чарли посетил её совсем недавно. Чтобы вновь пережить стресс и напряжение, которые глубоко поселились в его теле и душе после ужасов Виксбурга. Он был уверен, что его способность чувствовать, наконец, была сорвана кошмаром, когда он снова наблюдал, как людей и лошадей разрывают в клочья, оставляя землю испачканной кровью. Но Лиззи доказала Чарли, что он может чувствовать, и в течение нескольких коротких часов даже чувствовать себя снова живым. Полковник был удовлетворён не только вопросами плоти, но и тем, что успокаивало бушующую душу. Женщина не вынесла суждения; она слушала с пристальным вниманием, даже позволяя заботе об офицере показать её обычно прохладное поведение. А утром, когда Чарли оделся, чтобы уйти, вытащив несколько купюр из своего кошелька, Лиззи сунула их обратно в руку. Хотя добрый полковник не осознавал этого о себе, единственное, что можно было сказать о нём, это то, что он вдохновлял доброту и сострадание в самых неожиданных душах. Но его последний визит в святилище, в котором находились руки и кровать Лиззи, был много месяцев и много-много миль тому назад. Когда он ехал через лагерь, он был рад видеть, что мальчики сделали свою работу хорошо и эффективно, как он знал, что они будут. Когда он принял командование, было много изменений в том, как всё было сделано. И хотя люди поначалу отказывались, им не потребовалось много времени, чтобы понять, что их новый командир действительно знал искусство войны, как готовиться, как сражаться и как выживать.