Так странно. В своей простой и суетной жизни матушка лишь раз обняла Чарли, прижала щекой к колкой вышивке лифа, что-то ласково говорила, целуя в кудрявую макушку. Он даже не помнил слов и повода. Осталось чувство тепла, защищенности и... бесконечности. Время тогда остановилось для маленького Чарли.А после, всю свою жизнь он возвращался и возвращался в этот день, на эту скамейку у открытого окна в объятия матушки. Для нее это случилось один раз. Для Чарльза Брендона бесконечное количество раз.
Зато и Мэри умерла лишь однажды. А вот побои от ее братца Генри и щемящий ужас пустоты на прощании в часовне Чарльз пережил столько, что перестал чувствовать что либо вообще.С Марго он так не хотел. Люди словно обретали вместе с Саффолком частицу его бессмертия, но продолжали проживать только то, что их связывало с герцогом.
Чарльз открыл глаза.Они все умерли. Давно. Пятьсот лет назад. Нет никого. И они есть все! В нем, с ним, для него. Как только он пожелает.А желал он Марго.
— Вы опустились ниже содержанки булочника. Такую жизнь вы захотели племяннику короля, дорогая? — вместо приветствия произнес герцог и рывком сел на кровати.— У него все будет хорошо.— Скучно. Я бы сказал, что скучно и пусто.Рита развернулась от окна и уставилась на мужчину.— Ты видел его?!— Скучно и пусто, моя дорогая, все, что вы пытались сделать в жизни без меня. Не так ли?
— Я не вернусь в поместье.— И не надо. Мое место там уже занято. А за вашей могилой, я надеюсь, еще некоторое время будут ухаживать.
Она забыла что из себя представлял Саффолк.Латная рукавица в форме песочных часов, согнутая для удара, обернутая в мягчайший шелк и бархат. Вот кто такой Чарльз Брендон.— Кого ты убил, чтоб оказаться здесь?— Мадам... вы растеряли изящность обращения и понятия субординации?— Ты не ответил.— Вы не попросили как следует, моя дорогая.
Маргарита де Бошан изменилась. Его нежной девочки больше не было. Красивая женщина в проеме окна была почти незнакома Саффолку. Он ждал. Замолчал и смотрел в глаза Марго. Раньше это срабатывало.Молчание затягивалось. Женщина не отводила глаз и тоже молчала.
В какой-то миг они одновременно выдохнули и пришли в движение. Рита протянула руку к Чарльзу, раскрытой ладонью вверх, призывая и предлагая. И мужчина встал на колени и прополз до окна, обхватил ноги женщины, уткнулся в юбку.— Девочка, я искал и нашел. Я хотел наказать, но стою перед тобой, готовый к наказанию сам. Я простил тебя. Тебе прощать нечего.— Да. — Рита гладила волосы Чарльза, пропуская пряди меж пальцами. — Да. Кто ухаживает за моей могилой? — Карл. Он хотел. Он счастлив. Это правильно.— Он был красивым мальчиком. Ты заплатил сыном?
Чарльз сильнее сжал объятия.— Ты расплатилась им раньше.— Мы твари. — Рита произнесла это уже в лицо герцогу, вставшему с колен. — Мы твари, ваше сиятельство.— Бессмертные твари, моя дорогая. Мы знаем цену жизни и не переплачиваем. — странные слова для того, чтобы положить руку на затылок женщины и начать ее целовать. Мягко, едва касаясь, лаская.
Но это Саффолк. Иным он не был никогда.Чем жестче и страшней слова, тем нежнее прикосновения. А Марго ждала слишком долго.— Если я убью тебя здесь и сейчас, куда ты вернешься? И вернешься ли, Чарльз?
Они сидели на подоконнике в обнимку, как любовники на свидании. Саффолк даже не удивился вопросам.— Я думал над этим. Относительно тебя, Маргарита. Прервется ли петля времени, захлестнет нас и вынесет куда-то в последний раз или это будет лишь очередное приключение? Кого и как утянет за собой это действо? Такого мы еще не пробовали, не так ли?
— Ты не боишься умереть?— Я ведь уже давно мертв, Марго. Как и ты. — Скука и пустота, да? Не у Карла, нет. У нас. Нам даже смерть — лишь приключение. — Возляг со мной, я хочу вспомнить тебя, моя дорогая.
На завтра Рита Сафонова передала портрет Риве, как наследство Карла. А Рива многие годы всматривалась в черты вельможи на холсте и находила удивительное сходство с ее мальчиком Карлом, замирала сердцем и боялась теперь появления не только настоящей матери, но и отца своего приемного сына.
Ты умираешь не сам, нет. Умирает мир вокруг тебя, умирают люди, а потом у тебя остаются только скука и пустота. Это и есть конец твоего пути. Пути по мирам, временам и эпохам. Ты находишь то, что искал и понимаешь, что больше нет желаний.
Чарльз Брендон герцог Саффолк положил рядом с железным изголовием узкой кровати стилет. Если Марго решится сделать то, что пообещала, то Чарльз готов к последнему своему путешествию.
***
Назад дороги нет. Даже когда дверь приоткрыта, и полоска света манит развернуться и пуститься в обратный, такой знакомый и уже прожитый путь. Нет туда дороги!