Дело доходило до того, что про Менделеева, за его статьи и выступления в пользу развития промышленности, говорили как про наймита нечистых на руку дельцов, включая знаменитых Нобелей (так это было или нет, видно из того факта, что хотя Менделеев сыграл решающую роль в развитии бакинских нефтепромыслов, Нобелевской премии ему никогда так и не дали). А Менделеев говорил и в самом деле неудобные вещи, например, что никакие вложения в сверхурожайность и интенсивное земледелие в столь неудобном климате как русский не позволят стране достичь процветания и обеспечить достаток сельским хозяевам — это могут сделать только промышленность и развитие городов, которые, кстати, и выступят главным потребителем продукции села. Необходимо создание промышленных отраслей с возрастающей отдачей и протекционистская защита их роста.
Против протекционизма с одинаковой силой выступали как народнические, так и либеральные публицисты, не говоря об аграрных консерваторах. Если бы вопрос о будущем развитии России решался «демократически» или «аристократически», то со стопроцентной гарантией стране была бы избрана роль тихой аграрной державы постепенно всё более отстающей от США, Германии и даже Франции, занимающей место на мировой периферии, и постепенно обкусываемой более агрессивными и развитыми соседями вроде Японии.
Однако в России было самодержавное и монархическое правление. Александр III пришел к убеждению о необходимости промышленного рывка и оказался способен принять на себя весь груз вытекавших из этого последствий. В 1887 году Вышнеградский был назначен министром финансов (к сожалению, в том же году умер Катков, и пропагандистская сила индустриального лагеря ослабла), а в 1889 Витте — главой департамента железных дорог. Начата была работа группы по составлению нового таможенного тарифа, ведущим экспертом которой стал Д.И. Менделеев.
Новый тариф, который был принят в 1891 году, был фактически декларацией независимости русской промышленности от германской и вызвал бурю негодования в Берлине — началась продлившаяся несколько лет тарифная война: Германия повышала пошлины на русский хлеб, Россия повышала пошлины на немецкие промтовары.
Подробное философски-публицистическое обоснование нового тарифа дал Д.И. Менделеев в огромной книге «Толковый тариф, или исследование о развитии промышленности России», вышедшей в 1892 году. В ней великий ученый описал по сути каждую отрасль русской промышленности — в каком состоянии она ныне, в каком направлении и какими средствами её лучше развивать, чем она важна для целого. Тем самым был начертан план русской индустриализации на десятилетия вперед.
Царь прекрасно осознавал внешнеполитические последствия этой торговой войны, без которой промышленности было не поднять, и решительно развернул внешнеполитический курс в пользу нового союзника — Франции. В 1891 году французская эскадра посетила Кронштадт, а в царских покоях зазвучала «Марсельеза».
Основой русско-французского союза была не только геополитика, но и экономика. Германия не была заинтересована в росте русской промышленности, так как это составляло опасную конкуренцию её собственной и теснило её с русского рынка. Напротив, Франция была тогда главным в мире продавцом капиталов, деньги французских банков не находили применения в ограниченной демографически и ресурсно стране.
Находкой Вышнеградского было привлечь эти капиталы для индустриализации России. Французские деньги работали, стимулируя русский промышленный рост, а этот рост повышал шансы обеих стран против Германии, с которой нельзя было выстоять 1:1. Такая схема внешней политики была принята Александром III, развита Николаем II и действовала до ленинского «Брестского мира» (ранний большевизм был добровольной самоколонизацией в пользу Германии). И схема эта была принята именно ради промышленного развития России.
В том же 1891 году жизнь подтвердила жизненную необходимость индустриализации. Охватив целый ряд губерний, недород привел к массовому обнищанию, недоеданию и (главный фактор смертности) эпидемиям тифа. События 1891 года не были «Голодом» в том смысле, в каком им были организованные большевиками Голод 1921 года в Поволжье и Голодомор 1932 на юге СССР, люди умирали не буквально от отсутствия еды, а от инфекций, поражавших организм с ослабленным недостаточным питанием иммунитетом.
Однако на общество и самого Государя эти события произвели шокирующее впечатление — на помощь голодающим были брошены колоссальные ресурсы, ресурсы эти тратились не всегда эффективно (рост кабацкой выручки показал, что зачастую крестьяне предпочитали выделенные им деньги пропивать). Правительство столкнулись с тем, что во многие регионы очень трудно своевременно доставить продовольственную помощь, из-за отсутствия железных, а зачастую и любых других проезжих дорог.