Выехав на магистраль, я затормозил у придорожного бара, но, еще раз глянув на себя в зеркальце, понял, что произведу сенсацию, если покажусь в таком виде. Ничего не оставалось, как ехать дальше.
К счастью, в это раннее утро движения практически не было. Все тело ныло тупой болью. Если меня остановят полицейские, неприятностей не оберешься. Но, к счастью, копов не было видно. Я практически действовал автоматически, когда ставил машину в гараж. Выйдя, я глянул туда, где обычно стояла машина Гленды. Ее там не было.
Через пять минут я разговаривал с Браннингамом. Он как раз намеревался ехать в гольф-клуб. Я извинился, сказав, что не смогу сегодня играть, так как попал в аварию.
– Вы ранены, сынок? – с беспокойством спросил он.
– Ударился головой о лобовое стекло, но ничего серьезного. Так, несколько ссадин.
– Что произошло?
– Пьяный водитель. Я едва успел отвернуть в сторону, но, резко затормозив, едва не вылетел через лобовое стекло.
– Очень жаль. Я могу быть вам чем-то полезен?
– Нет, благодарю вас. Прошу еще раз извинить меня.
– Сыграем как-нибудь в другой раз. Поправляйся, сынок.
Повесив трубку, я некоторое время сидел в кресле, потом, невзирая на боль, прошел по коридору к квартире Гленды. Позвонив, я нетерпеливо ждал, переминаясь с ноги на ногу.
– Она уехала, мистер Лукас.
Я медленно повернулся. Пожилая негритянка, которая убирала наш этаж, стояла с метлой в двух метрах от меня.
– Уехала?
– Да. Сегодня утром. Около шести утра. Она забрала с собой все свои вещи. Похоже, она очень спешила. Я хотела ей помочь, но она даже не обратила на меня внимания. – Ее глаза округлились от изумления. – Боже мой! Что с вашим лицом, мистер Лукас?
– Автомобильная авария, – сказал я.
Вернувшись к себе, я рухнул на постель, сжав голову руками.
– Как это понимать? Что происходит? Неужели она уехала навсегда?
От этих мыслей голова разболелась еще больше. Уже через силу я дошел до холодильника, и, вытащив оттуда кубики льда, завернул их в салфетку. Рухнув в кресло, я приложил холодный компресс к лицу. Не сразу, но полегчало. Боль стала вполне терпимой.
Неожиданно зазвонил телефон. Неужели это Гленда?
– Мистер Лукас? – мужской голос!
– Кто это? – пробормотал я.
– Меня зовут Эдвин Клаус. – После паузы он продолжил: – У меня к вам небольшое приватное дело. Через двадцать минут я буду у вас. Но вначале, будьте любезны, не сочтите за труд спуститься в гараж. Проверьте багажник вашего автомобиля. Понимаю, у вас ужасно болит голова, но все же посмотрите, что там находится. – В трубке послышались короткие гудки.
Что это – шутка? Или звонок какого-то сумасшедшего?
Я сидел не шевелясь и постепенно начал приходить к мысли, что это вовсе не шутка. Холодная дрожь пронзила мое тело. С трудом поднявшись, я, шатаясь, подошел к лифту, спустился в гараж и открыл багажник. В глазах у меня потемнело.
Коренастый тип был там! Его белый костюм и лицо были в запекшейся крови. Незрячие глаза смотрели прямо на меня. Не было сомнения в том, что он мертв. Мертвее не бывает.
Глава 3
Едва я вошел в свою квартиру и открыл дверь гостиной, как увидел его. Он сидел в моем любимом кресле. Его возраст определить было трудно – где-то между сорока пятью и шестидесятые. Его снежно-белые волосы были аккуратно зачесаны назад. Все в нем было безукоризненным: черный костюм, сшитый у прекрасного портного, белая рубашка, галстук, тщательно начищенные туфли. Лицо казалось сделанным из дерева. Тонкий крючковатый нос, узкий рот с бескровными губами, серые блестящие глаза.
Для меня тело, лежащее в багажнике, было настоящим потрясением. Мне казалось, что я во власти какого-то кошмара, и стоит мне закрыть глаза, а потом открыть, как наваждение прекратится, и труп из багажника исчезнет, как мираж в Синайской пустыне. Что ничего этого не было, что это обычное воскресное утро, и через полчаса я отправлюсь на встречу с Браннингамом.
Но человек, сидящий напротив меня, был частью этого кошмара.
Я закрыл дверь и, прислонившись спиной к ней, смотрел на незнакомца.
– Дверь была не заперта, – словно извиняясь, проговорил он. – Так что я воспользовался этим.
Струйки пота потекли по моей болевшей спине. Итак, этот кошмар – самая что ни на есть реальность.
– Что вы хотите?
Блестящие серые глаза, столь же выразительные, как и кубики льда, смотрели на меня.
– Хочу вам помочь. – Жестом он указал на кресло. – Вижу, вы страдаете. Бен несколько перестарался. – Он развел руками. – Понимаете, он не может контролировать свою силу. Прошу вас, садитесь, мистер Лукас.
У меня вновь закружилась голова, задрожали ноги. Я сел.
– У нас имеются определенные проблемы, мистер Лукас. Похоже, вы не знаете своих возможностей. – Голос мужчины приобрел баюкающие интонации. – Но вашу проблему можно легко разрешить, если вы согласитесь нам помочь.
– Кто вы? – прошептал я.
– Об этом вы узнаете позднее. Сейчас главная проблема – это тело Алекса Марша, которого вы убили. Что вы будете делать с трупом?
Я закрыл глаза. В моем сознании вновь возник тот страшный миг. Ведь я действительно хотел его убить. Я ударил его в челюсть и хотел нанести второй удар, но получил страшный удар по голове.
– Я не мог его убить! Это невозможно. Я мог сломать ему нос, но это максимум повреждений, которые я мог нанести ему. – Боль пульсировала в моем мозгу, мешая связно думать. – Я не мог его убить, – обреченно повторил я, глядя в это ненавистное лицо.
– Оставим это на усмотрение суда присяжных, мистер Лукас.
Я поднялся и, шатаясь, направился в ванную, где проглотил четыре таблетки аспирина. После этого открыл кран и подставил голову под струю холодной воды. Мысли немного прояснились. Я не мог знать, кто этот безукоризненно одетый незнакомец по имени Эдвин Клаус, но не было сомнения, что это шантажист. Упершись обеими руками в умывальник, я посмотрел на свое отражение в зеркале. Да, вид был еще тот! Распухшее, в кровоподтеках лицо с глазами-щелками. Добрых пять минут я смотрел на себя, потом таблетки оказали свое действие, и боль несколько поутихла.
Алекс Марш! Так, значит, коренастый мужчина и был тем самым мужем Гленды! Но человек, который сидел у меня в гостиной и предлагал помощь, кем был он? Он спрашивал, что я намереваюсь делать с трупом, находящимся в данный момент в багажнике моей машины? Моей первой мыслью было позвонить шерифу Томпсону и передать дело в его руки. Но поверит ли он моему рассказу о происшедших событиях? Да и другие! Нетрудно было угадать их реакцию. Даже если мне и поверят, моя репутация в Шаронвилле будет испорчена раз и навсегда. Я буду вынужден признаться, что занимался любовью с замужней женщиной, и в этот момент нас застал ее муж. Поверит ли кто-нибудь, что я с ним боролся, а меня просто кто-то оглушил? Вновь я вспомнил о трупе в багажнике. Может быть, отвезти его в пустынное место и там закопать? Но это была совершенно неприемлемая мысль.
«Вашу проблему можно легко разрешить, если вы согласитесь мне помочь…» На что он намекает? Нужно выяснить это!
Более уверенный в себе, я вернулся в гостиную. Клаус продолжал сидеть в моем любимом кресле, положив ногу на ногу и сложив руки на коленях с выражением все того же терпеливого смирения.
– Надеюсь, вам немного полегчало, мистер Лукас? Конечно, не хотелось бы вас принуждать или, упаси Бог, торопить, но ведь вы слышали о трупном окоченении? Через час будет весьма трудно вытащить труп из багажника.
Мерзкая дрожь пробежала у меня по спине. Эта мысль, само собой, не приходила мне в голову, но я помнил, что тело находилось там в согнутом положении. Если тело окоченеет, его действительно будет весьма непросто вытащить оттуда. Мой желудок сжала противная спазма. Я сел напротив Клауса.