Первым узнал о романе Мик. Кит позвонил ему из снятого на несколько дней домика в горах — сказать, что не сможет участвовать в назначенный день в фотосессии для обложки «Goat's Head Soup», которую делал Дэвид Бейли. Три дня спустя он вернулся в Лондон и сразу же позвонил мне.
— Джо Монк не появлялся? — встревоженно спросил он. — А то ходят слухи, что он хочет пристрелить меня.
— С чего это ему тебя убивать? — с невинным видом поинтересовался я. — Да и кишка у него тонка для такого дела. Я бы не стал беспокоиться из-за ерунды.
— Не знаю, — покачал головой Кит, — но Джо… он же псих. Никогда не предугадаешь, что он выкинет через пару минут.
Тем вечером мы отправились на концерт «Фэйсес» в «Сандаун», клуб в Эдмонтоне. После концерта намечалась вечеринка, и Кит сказал Вуди:
— Тут может прийти один негр, Джо Монк. Скажи своим охранникам, чтобы не пускали его, а то он испортит нам всю вечеринку.
Вуди был настолько занят разными делами, что забегался и как-то забыл об этом. И вот, когда после концерта мы сидели в гримерке и ждали, пока «Фэйсес» переоденутся, дверь распахнулась и вошел Джо Монк. В своем тюрбане и развевающейся марокканской накидке с капюшоном он напоминал монголо-татарского воина.
— Смотри-ка, — пробормотал Кит. — Я же говорил, Тони, он меня ищет.
— Да он даже не посмотрел в твою сторону, — отозвался я. — Остынь.
— Ладно, но не спускай с него глаз. Вдруг он прячет пушку под пиджаком?
Внезапно в комнату проскользнула та самая девушка, из-за которой пошел весь сыр-бор, и повисла на шее у Кита, нежно целуя его в губы. Я подошел к Джо.
— Ты сильно напугал Кита, — сказал я ему. — Он решил что ты пришел поквитаться с ним.
— Не парься, — ответил он, — и не собираюсь.
— О'кей, но Кит этого никак не может понять. Может, подойдем к нему и ты скажешь, что все нормально?
Он согласился, мы подошли к Киту, и Джо сказал:
— Слышь, парень, не беспокойся, я ничего не имею против того, чтоб ты был с ней.
Тут храбрость вернулась к Киту.
— Да? Ну ладно, — пробормотал он и, повернувшись к Роду Стюарту, добавил: — У меня с собой нож, и я прирежу этого долбаного негра, если он задумал какую-нибудь подлость.
Однако Джо, казалось, совершенно не рассердился — скорее, он просто был поражен предательством Кита. Я чувствовал себя виноватым перед ним.
Кит сказал мне, чтобы я отвез Джо вещи, которые у того оставались на Чейн-Уолк. После этого Кит с девушкой остались там вдвоем и наслаждались обществом друг друга. Спустя некоторое время пришло длинное вежливое письмо от Джо, в котором он упрекал Кита за то, что тот увел у него девушку и практически выгнал из дома. «Мы жили по-братски, и я считал тебя своим другом», — писал Джо.
Кит не собирался отвечать столь же учтиво. Он ненавидел, когда его упрекали, и для него это было прекрасным поводом добить бывшего друга. Он быстро написал резкий ответ: «Не приходи сюда больше никогда. А если я тебя встречу на улице, то ты, долбаный нигер, получишь нож под ребра». Отправить это послание он попросил меня.
— Я не буду этого делать, — возмутился я. — Ты и так уже унизил парня, увел у него девушку. Зачем ты его добиваешь?
— Просто отправь это письмо, — ледяным тоном проговорил Кит.
Я взял письмо, но отправлять не стал, а просто разорвал на клочки Через некоторое время позвонила Анита и сообщила, что приезжает на следующий день из Швейцарии вместе с Марлоном и Дэнделион. Кит тут же предложил девушке отправляться на все четыре стороны.
— Прости, дорогая, но семья для меня важнее.
Анита вернулась, и вновь потекла их жизнь на наркотиках — то на кокаине, то под героином. Опасаясь, что Джо будет мстить, Кит решил вооружиться. Он специально послал водителя в Швейцарию, чтобы тот привез ему его пистолет. Этот пистолет, короткоствольный «Смит Вессон» тридцать восьмого калибра, подарил ему Лерой, один из охранников, сопровождавших группу на американских гастролях. К несчастью, к нему не было патронов, и Кит попросил меня раздобыть их через моих друзей в Сохо.
Неделю спустя мне удалось за 30 фунтов купить комплект патронов у одного парня в пабе на Уордор-стрит.
Кит попытался зарядить пистолет тяжелыми пулями, но каждый раз, когда он опускал дуло, пуля выкатывалась на пол.
— Странно, — удивился я, — вроде калибр тот же, тридцать восьмой.