— Теперь точно поверят, что я твоя полоумная невеста, — развожу руками, пытаясь найти себе оправдание.
Ответом мне — раскатистый хохот Сварского.
18. Глава
— Виолетта Игоревна? — нахожусь в легком раздрае от голоса мужчины.
Любой из нас почувствует сразу, встретив подобную интонацию и безразличный уставший от жизни взгляд, с кем имеет дело. Развернутые корочки удостоверения только подтверждают догадку.
— Да. Это я, — пытаюсь понять, что ему от меня нужно.
Охрана Сварского напряглась. Они уже докладывают, отойдя в сторону, какие к нам гости пожаловали.
— На вашего мужа, Гаврилова Павла Андреевича, было совершено покушение…
Эм? Лампа замедленного действия? Или что?
— Значит, мой бывший муж жив? Что случилось? Пройдемте в мой кабинет, — показываю на приоткрытую директорскую дверь, начиная действительно волноваться.
Проходя мимо секретарши, замечаю, что Диана развесила уши и даже не пытается делать вид, что ей это не интересно. Блондинка вся во внимании. Она косится на свой телефон, сгребает его со стола, что-то набивает на нем «спрятав» на коленях… Конспираторша, блин. Хоть бы так не палилась!
Следователь кивает и проходит вперед, в придерживаемую мной дверь кабинета. Захлопываю за собой, словно клетку закрываю. В голове мысли свистят малоприятные. Чувствую легкий озноб от понимания, что если у товарища есть ко мне вопросы, то они будут все определенного характера: «Где вы были?». Я ведь единственная наследница мужа.
— Чай? Кофе? — предлагаю напитки. Мужчина, представившийся Николаем Аркадьевичем Колобовым, тем временем вынимает листы бумаги.
— Можно. Разговор будет долгим, — шуршит бумажками.
— А что случилось? — меня прямо порывает все выспросить сразу же.
— Павла Гаврилова пытались отравить ядом…
«Чего-чего?» — открыла рот. — «Да кому он нужен? Травить его еще!» — хочется фыркнуть… Не мандаринами же отравился? Так! В мозгу вспыхнула догадка, которая требовала подтверждения. Где эта доставщица мандаринов?
— Диана! — гавкаю на всю приемную. Даже бравые телохранители дернулись, кто за сердце, кто за оружие.
А в ответ — ти-ши-на! Нет крашенной бледни на месте. Перевожу взгляд на ошарашенных мужиков.
— Найти секретаршу! Даже из сортира вытащить! — тычу в них пальцем.
Понеслись резво, расталкивая друг друга, исполнительные мои. Заносилось стадо носорогов по коридорам…
Возвращаюсь к товарищу следователю и присаживаюсь напротив. Чувствует моя жопа, сейчас на Виолетту повесят стаю собак. Может, сразу сказать, что Кеннеди — тоже я?
— Хочу сказать сразу, что меня в больнице не было ни разу. Только вчера посылала секретаршу отнести мандарины и творожный сырок. Передавала ей деньги для покупки необходимого, что Паша просил. Травить мужа указаний не было…
— Виолетта Игоревна, как так? Вы ни разу не навестили мужа? — в голосе сарказм. У товарища работа такая — никому на слово не верить.
— Мы разводимся. Заявление о разводе мною уже подано…
Прерывает мою речь распахнувшаяся дверь. Появление нового персонажа весьма эффектное. Модно одетый молодой человек в розовой рубашке, укороченных брюках, рассматривает нас по очереди. Породистое лицо брюнета с рельефной бородкой скалится в белозубой улыбке, хотя глаза остаются серьезными.
— С этого момента Виолетта Игоревна отвечает на вопросы через своего адвоката. Артур Гаспарян, к вашим услугам, — импозантный, без зазрения совести располагается в директорском кресле, закинув одну ногу на другую.
Ухоженная рука тянется к следователю. Тот, без слов возражения, вкладывает частично заполненный протокол допроса в адвокатскую клешню, тяжко вздохнув. Знакомые лица? О, да! Похоже, они друг друга прекрасно знают.
Кхе! — кашлянул в кулак. — Мне еще необходимо медицинское заключение, каким веществом был отравлен господин Гаврилов, и время покушения.
Колобов роется в своих документах и вытаскивает небольшую справку. В руки ее не дает. Распахивает, чтобы можно было прочитать, держа на вытянутой руке.
Тоже любопытствую, приподнявшись с места, и заглядываю в заключение. Естественно, ни черта там не понимаю в иероглифах.
— Крысиный яд, — вычитал мой модный адвокат и призадумался, приложив палец к губам.
— Прямых улик у вас нет, что это сделала Виолетта Игоревна, да и косвенных тоже. Если есть вопросы, то вызывайте повесткой, — поднимается, одергивая края рубашки, всем видом давая понять, что разговор окончен.
— Подождите! — начинаю волноваться и задаю главный вопрос. — Как состояние Паши? С ним все в порядке?
— Желудок промыли, прокапали. Вовремя оказали всю необходимую помощь. Вашему мужу очень повезло, что сразу распознали отравление. Сейчас у его отдельной палаты дежурит полицейский.
Губкой впитываю каждое слово. Чувствую невероятное облегчение, что все обошлось. Как бы я не злилась, но по настоящему смерти Павлу не желала. Если бы не стечение обстоятельств, то нас сейчас устранили обоих: его — навсегда, меня — в тюрьму. Неужели всё этот проклятый контракт? Что за силы такие устроили противостояние, что даже Сварский не смог что-то предпринять.