— А ведь это серьезно, — медленно сказал Данила. — Ты понимаешь, Юрка? Теперь Беса запросто с поста тренера могут снять. Ладно бы эту статейку писака какой накропал, начхать и забыть. Но ведь это официальный орган республиканской компартии! И в Москве вполне могут прислушаться к этому мнению.
— Да знаю я, — рубанул воздух рукой Семин. — Не первый день замужем. И какая муха Беса укусила? В прошлом году про договорняки на всю страну здесь же высказался, сегодня бармалеев с грязью смешал.
— Так с него результат спрашивают, — вздохнул Мельник. — А у нас в чемпионате очков с гулькин хрен. Понятное дело, переживает. Вот и срывается. Эх, не вовремя сейчас это все. Ни к месту. Если шумиху не замнут, то, боюсь, все плохо будет. Очень. Так что, не прав ты, Юрец, ой как не прав. Не промолчали местные, не замяли. Просто зайти решили с другой стороны. Уроды, мля! У нас финал на носу, а они интриги плетут. Монтекки и Капулетти из Хацапетовки. Чего?
— Знаешь, — задумчиво сказал Семин. — Если бы не знал, что ты — это ты, то поставил бы все деньги, что у меня есть на то, что тебе совсем не восемнадцать. Говоришь и рассуждаешь так, словно передо мной мужик лет пятидесяти. Не всегда, конечно, но время от времени в тебе прорезается что-то такое, — товарищ неопределенно покрутил рукой.
— Так меня подменили, — спокойно ответил Данила. Внутри удивился и мысленно поаплодировал прозорливости одноклубника, но виду постарался не подать. — Прилетали недавно зеленые человечки с Альфа-Центавры и подменили. Настоящего на опыты забрали, а меня вот оставили, чтобы тебя, в случае чего, нейтрализовать. Так что, спи теперь вполглаза, землянин!
— Тьфу, дурачина! — засмеялся Юрка. — Язык, как помело. — Но тут же посерьезнел. — Скажи лучше, что по ситуации с Бесковым думаешь. Может, поговорить с ребятами, сходить всем вместе к Дерюгину или повыше куда — заявить, что, мол, так и так, не нужно сейчас скандал вокруг команды затевать.
— Можно, конечно, — задумался Мельник. — Только…чуйка подсказывает, что нас и так сейчас во все инстанции тягать начнут. Но поговорить с остальными и правда стоит. Выработать, так сказать, общую позицию. Можно с Яшина начать — он ведь парторг, а, значит, ему и карты в руки. Пошли, побалакаем со Львом Ивановичем.
Глава 16
Пару дней после возвращения в Москву было тихо. А потом завертелось. Нет, обошлись без внешних театральных спецэффектов — черные «воронки» в Новогорск не приезжали, бравые ребята с васильковыми петлицами руки никому не крутили. Но вот основу «Динамо» и тренерский штаб в Спорткомитет вызвали. И там Данила вновь встретился со своим злым гением — товарищем Семеновым. С Дмитрием, свет, Петровичем. Чтоб ему пусто было, заразе партийной!
Чиновник, как обычно, сначала вроде бы сидел и благожелательно улыбался с несколько отстраненным видом, пока футболистов песочили другие ответственные товарищи, а потом жахнул из главного калибра. Причем, прошелся по всем: досталось и игрокам и наставникам. Первым — за несдержанность, вторым — за слабую организацию воспитательного процесса, политическую близорукость и прочие упущения.
На Бескова страшно было смотреть. Мельник даже не на шутку испугался, как бы старшего тренера инсульт не разбил. Или сердечко не подвело. Но, вроде пронесло. Выдохнув с шумом, Константин Иванович неожиданно спокойным голосом смиренно признал ошибки и пообещал приложить все силы к их исправлению. Данила в тот момент даже зауважал тренера. Самому себе он честно признался, что, окажись сам на его месте, то сто пудово ответил бы какой-нибудь дерзостью и наговорил лишнего. А то и в морду врезал бы. Черт его знает, но в последнее время Мельник почему-то чаще всего желал решить возникающие проблемы как можно проще — дал в репу и вся недолга.
По итогам разбирательства всем впаяли выговоры, а тренерскому штабу вломили еще и штрафы. Бесков с помощниками отбыл стремительно, сразу же, как только отпустили, буркнув напоследок, что завтра к десяти все должны быть на базе без опозданий.
— Уф, легко отделались, — выдохнул Яшин, провожая тренеров задумчивым взглядом.
— Ага, — согласился с ним Аничкин. — Я уж думал, что дисквалификацию впаяют. Или вообще разгонят к чертовой матери. А тут всего лишь выговоры да предупреждения. — Витька легкомысленно махнул рукой. — Подумаешь, у меня их столько — одним больше, одним меньше. А что, парни, может в «Арагви» завалимся? Зальем грусть-печаль, тоску зеленую беленькой, развеемся?