Он взял огра за запястье и, шепнув Илое «домой», перенес их обоих в замок короля вулкана.
Длинный каменный тоннель, совершенно лишенный освещения, заставил Тангури поежиться. Лациф не отпускал его запястья и медленно вел вперед. Еще ночью он разобрался, что как хозяин замка может телепортироваться по нему, когда и куда захочет, а потому на секунду замерев, он мысленно сосредоточился на тронном зале и, в мгновение ока, они оказались там.
Стены в этой огромной комнате после стольких лет уныния не потеряли своего былого лоска. Они были выполнены из белого камня, за мутной молочной поверхностью которого виднелись пульсирующие вены оранжевого пламени. В стены были встроены витражи невероятных размеров, на которых сверкающие мелкие стеклышки выстроились в виде огненных языков. Пол был собран из цветной мозаики, выложенной геометрическим узором в виде пересекающихся кубов. А посреди этого великолепия стоял высокий каменный трон. Освещением тут были настенные факелы да пять огромных чаш, расставленных по залу в разных углах, а одна прямо позади тронного места. До сих пор они были погашены, и в зале царил полумрак.
- Ты встанешь здесь и будешь молчать, чтобы не случилось, - указал Лациф на место возле дальнего окна.
- Хорошо, -кивнул счастливый огр, разглядывая каждый миллиметр зала.
Он как дите малое скакал по комнате то охая, то ахая. Генри понаблюдал за ним, покачал головой и изрек:
- Неужели правда 35?
- Хорош ржать надо мной! -завопил на него Тангури.
- Ага, ага.
- Позвольте войти, ваше величество.
В распахнутых дверях показались Томас и Мирайя. Они оба поклонились, но Лациф не мог не заметить разницы в их поведении. Если Том делал это легко и от души, то от девочки так и веяло опаской и осторожностью.
«Странно все это. Ладно, -отогнал он эту мысль, - в этом разберусь чуть позже».
- Входите.
Томас радостно улыбнулся, а вот Мирайя, увидев в зале незнакомца, в ужасе замерла.
- Что с тобой? -буркнул недовольный принц.
- Здесь чужак! -ткнула она пальцем в сторону Тангури, и тот мгновенно сделал шаг назад.
- Успокойся, Мирайя, он друг, -махнул рукой Лациф. - Остался кто-нибудь в замке из народа гаута?
- Да, мой король, -Томас старательно поклонился и крикнул, -входите!
Пустой доселе зал стал наполняться жителями вулкана. Через порог переходили самые разномастные создания. Здесь были и кротолюди, и низкорослики, обычные люди и пара человек с огненными глазами. Зал не наполнился даже на треть.
«Илоя, это всё гауты?» -мысленно спросил он, смотря на собравшихся.
«Так и есть, хозяин. Все создания, что живут у подножия вулкана зовут себя гауты, по классовой принадлежности данная локация не распределена».
«Сколько присутствующих?»
«32».
Лациф кивнул. Все это время он думал о том, что же сказать тем, кто остался на вулкане. Что он вообще будет делать и что, как король, он должен делать. Он знал истории многих правителей и ни одна из них его особо не радовала. Положительных фактов и счастливых концов слишком мало для огромного временного отрезка длинной в целую эпоху. Чем грозит этим бедным остаткам народа гаута то, что на троне человек с другой стороны, совершенно не приспособленный к их миру? Стоило отказаться от этого титула сразу. Вряд ли он сможет дать этим созданиям лучшую жизнь. Может передать власть более достойному и уйти пока не поздно? Но он пообещал Томасу.
Генри медленно выдохнул, собрался с духом и громко произнес:
- Рад приветствовать всех вас! Мое имя Лациф! Этот трон по праву сильнейшего отныне принадлежит мне! Преклоните голову те, кто признает во мне своего короля!
Все рухнули на пол. Согнув спины, они встали на колени, уткнувшись лбами в каменные цветные плиты: «Да здравствует король!» - громыхнули их голоса.
Такого Лациф не ожидал. Он оцепенел на месте, глядя на всех преклоненных пред ним созданий. Он ждал криков, возмущений, протестов, нападения. Да чего угодно, но только не единогласного принятия. Гомокул взглянул на Томаса и Мирайю, что, стоя впереди остальных, тоже склонились в поклоне. «Ну раз так».
- Встаньте! Отныне и до самого моего конца я буду сражаться за вас! Ваш король ни оставит свой народ ни сегодня, ни завтра, никогда!
И они, поднявшись с колен, снова закричали: «Да здравствует король!»
Лациф чувствовал как кровь закипает в венах. Адреналин забурлил и потребовал выхода, тело резко дернуло. Клыки и когти непроизвольно вырвались наружу. Он распахнул свои руки, и его костюм вспыхнул алым пламенем, а огонь, что до этого момента казался лишь картинами на витражах загорелся истинным жаром. Чаши с воском зажглись, и полумрак тронного зала рассеялся.