- Он тебя обижает? -нахмурился Лациф.
- О, нет! -замахала руками девочка. -Братик замечательный. Но он считает, что мы не должны отвлекать вас делами прошлых дней. Томас говорит, что на ваших плечах сейчас и так слишком много всего, чтобы вы несли еще и наш груз.
Генри задумчиво уставился на нее и, осторожно подбирая слова, попробовал снова:
- Я сам прошу тебя об этом. Не о чем беспокоиться.
Девочка сморгнула соленую пелену с глаз и неуверенно заговорила:
- Когда я родилась, я редко видела маму. Зато часто слышала ее крики, -детские кулачки снова сжались, -каждую ночь он уводил ее вниз, и там она кричала, она умоляла отпустить ее, а он…-Мирайя гневно взглянула на Лацифа, -а он хохотал! Он был счастлив, наслаждаясь ее муками. Каждое утро у мамы появлялись новые раны. А однажды она пришла без руки и правого глаза. Я помню, как сейчас, -Мирайя уставилась в никуда, давая волю слезам, - мама пришла ко мне в спальню, улыбнулась, сказала, что очень сильно любит меня и попросила прощения. И в ту же ночь кричал он, -лицо девочки исказилось злостью. -Он кричал долго, очень долго, а к утру, наконец-то, затих.
- Демон?
- Он должен был уйти как свершит назначенное, но ни короля, ни королевы не стало, и он остался. Этот демон не выходил из тронного зала, но и мы своих комнат больше не покидали. Мы ждали, когда он придет и убьет нас. Но приходили другие...-девочка замолчала. -Было больно, -прошептала она.
У Генри сердце сжалось, и злая обида за этих детей затаилась где-то глубоко в его душе. Присев перед ней на корточки, Лациф заглянул в алые глаза.
- Я больше никому не позволю причинить вам вред.
Девочка удивленно посмотрела на него.
- Правда?
- Правда, -уверенно кивнул Лациф. -Я пообещал и исполню это обещание любой ценой.
Принцесса задумалась.
- Тогда я буду называть ВАС отцом.
Генри передернуло.
«Папочка!»
Сердце заколотилось в бешеном ритме, разгоняясь и требуя свободы. В груди для него стало мало места и Лациф вцепился отросшими когтями в собственную рубашку.
«Папочка!»
Он шумно выдохнул, пытаясь успокоиться. Если там так РИЯ развлекается, то пора надавать ему за это по мордасам.
- Почему ты хочешь меня так называть?
- Вы сказали, что будете защищать нас. Разве так поступают не отцы?
Лациф еле в руках себя держал. Он готов был вскочить и броситься прочь. Отчего- то у него ощущение, что это похоже на предательство. Словно он забыл о своих любимых девочках. Сьюзи...Лизи...
- Знаешь, а ведь у меня тоже была дочь, -горько выдохнул Генри, пытаясь успокоить бешеный ритм под ребрами.
- А что с ней случилось?
- Она погибла.
- Ее убил демон? -девочка внимательно смотрела на него.
- Можно и так сказать.
- Вы думаете она была бы против того, чтобы я называла вас папой?
Он замер, сердце резко успокоилось. Его девочки, они были самыми лучшими на свете, самыми добрыми, и они никогда бы не простили ему печали в детских глазах этой девчушки.
Генри улыбнулся.
- Нет, она была бы рада, что у тебя появился папа, а у меня снова появилась дочь.
Он сказал это спокойно, но из глаз потекли непрошенные слезы. Принцесса осторожно пододвинулась к нему и вытерла своими пальчиками мокрые щеки Лацифа.
- Я буду верить тебе, папочка. Не обижай нас пожалуйста.
Все! Это стало последней каплей. Он терпел сколько мог. Строил из себя настоящего мужика. Пытался быть героем, но эта ипостась не для него. Генри заревел и крепко прижал к себе маленькую девочку, так, как давно хотел обнять Лизи, как хотел обнять Сьюзи. Он бы все отдал, чтобы воскресить их, чтобы вернуть прошлое и все исправить. Но у него нет такого шанса. Зато он может сделать счастливыми этих двух детишек и подарить им жизнь, которую они заслужили!
Светловолосая эльфийка гордо шагала по улицам Торгги, направляясь к жрице Натиэлль. Открыв скрипучую дверь ее врачевальни, она осмотрелась и осторожно вошла.
- Здравствуйте!
- Кто к нам пожаловал! -раздался сладкий голос. -Неужели в мою скромную врачевальню явилось дитя солнца! -Натиэлль появилась из-за ширмы и начала говорить это еще по дороге. Ее движения были плавными и уверенными, глаза игриво сверкали, но как только она увидела перед собой девушку, тон ее изменился и она, совершенно безразлично пробубнила, усевшись на стул. -Принеси мне листок зверобоя и три виалковых стебля. Сварю тебе зелье, которое тебе поможет. Принесешь?
Элизабет, что уже всю игру обшарила и наслушалась неписей, внимательно уставилась на жрицу:
- А вы, я погляжу, другая!
- Вы выполните мою просьбу? - снова спросила Натиэлль.
- А вы мою?