Пятого и последнего дня соревнований ждали все. Неимоверная суматоха стояла вокруг. Большая часть выбывших участников переместилась на трибуны. Деньги стекались ручьем, так как уверенный зритель не боялся делать ставки.
- 90 к 10, -получил Лациф отчет от подошедшей уставшей Элизабет.
Он улыбнулся:
- На Тангури?
- Ага, -кивнула она и с поклоном удалилась.
Пусть внутри стен и без чужих глаз Лациф всегда терпел их крики и гневные взгляды, порой даже получал тумаков от сестры, но здесь, пред взором всех этих созданий он король и все вели себя соответственно.
В этот раз в центре арены из фиолетового сияния появился он, и раскинув руки, словно готовый обнять всех присутствующих, загромыхал:
- Сегодня великий день! День, когда в схватке сойдутся самые бесстрашные и умелые воины! Мы все наблюдали становление наших победителей! Встречайте же! Храбрый Томлин! -и высокий крепкий рыцарь встал рядом с Лацифом. - Юркий Оруки! - худосочный и тоненький эльф выбежал на арену. За его спиной колыхался легкий короткий плащ с символикой гильдии кровопийц. - Неуловимый Вермут! -и на песок вышел высокий изящный Эрик, в белоснежных доспехах мага. - Могучий Тангури!
И тут толпа забушевала. Свистом одобрения и криками приветствия встречали трибуны красного огра. Тот шел медленно и статно в золотых доспехах и длинном плаще с изображением махаона. Он поднял руку, приветствуя зрителей, и встал во главе шеренги.
- Что ж! -иронично улыбнулся Лациф, покосившись на обиженную жрицу. -Да начнется бой!
И колонны арены вспыхнули алым пламенем, приводя и без того взбудораженную толпу в еще больший восторг.
Гомокул довольно оскалился: «Прекрасно», -и исчез с арены.
Каждая гильдия послала своего лучшего игрока на эти соревнования и поставила на него. Но, проиграв, они стремились вернуть потраченные деньги, а потому ставили немалые средства на красного огра. Пусть гильдейские имена игроки и прятали, но для Лацифа это совсем не было проблемой, а оттого он угрюмо хмурился, смотря на ставки, высвеченные на экране.
Все эти четыре дня Лациф снимал сливки на каждом бою на всех четырех аренах, благодаря статистическим данным Досса, информации об игроках от Илои и собственной деловой хватке. Однако сегодня с таким распределением ставок, если победит Тангури больших денег не стоит ждать, даже учитывая некоторые крупные вложения гильдий.
Лациф как распорядитель игр не мог делать ставки, зато за него их делал Алекс. И, теперь, молодой дворецкий смотрел в чат, ожидая сообщения от своего главы, но тот медлил. Наконец, получив заветные строчки, юноша помчался к кабинке букмекеров. А Лациф нашел в толпе Натиэлль, шепнул ей что-то, та согласно кивнула и затерялась среди зрителей.
Наконец, соревнование началось. Соперники назначались исходя из ранга и характеристик, причем кротолюди очень старательно их усреднили, сняв с некоторых эпичный шмот и, запретив использовать усиления. А соответственно первым на арену вышли Томлин и Оруки.
Быстрый убийца тут же ушел в стелс и кинулся на врага. Несколько продолжительных комбо и половины хитов у рыцаря как ни бывало. Тот взвыл от боли и зло скинул невидимого противника со спины, махнув при этом своим двуручным мечом. Попал! Кровавые брызги окрасили песок, и Оруки снова явился свету. Два точных удара и жизнь убийцы оказалась в красном секторе. Однако он сумел извернуться и уклониться от следующего взмаха острого клинка. Оруки прыгнул прямо на широкую спину рыцаря, всадив в него новое комбо ударов, и жизнь Томлина тоже утекла в красный сектор. Не успел добить, как рыцарь со всей силы рухнул на спину. Убийца закричал, придавленный его весом, но Томлин ловко подпрыгнул и встал на обе ноги. Второй снова скрылся в стелсе, однако рыцарь резко выставил меч вперед, проткнув грудь невидимого Оруки. Убийца взвыл от боли, появился и рассыпался, как пепел, определив победителя.
Натиэлль объявила 15-минутный перерыв, и Томлин уселся на лавку тяжело дыша. Он достал из кармана банку исцеляющего зелья, отхлебнул фиолетовой жидкости и скорчился от неприятного вкуса:
- Гадость.
Глава 9
Высокий худощавый парнишка со светлыми волосами и голубыми глазами шел к небольшому запущенному дому. Сегодня ему снова было плохо. Он положил руку на грудь и даже сквозь свитер почувствовал широкий рубец от операции на сердце. Ее сделали еще в детстве, но это не спасло его, а лишь отсрочило день кончины. Не так давно начались новые приступы, недомогание, одышка. Бьющееся в лихорадке сердце требовало отдыха. Наверное, ему нужно в больницу, но отцу совершенно наплевать.