- Спать не будем, есть не будем, но свое дело сделаем.
- Я полагаюсь на вас, Рур. Не подведи. Завтра на рассвете все должно быть готово.
- Обязательно, ваше величество.
- Спасибо, - король похлопал здоровяка по плечу.
Тот смущенно оскалился своей некрасивой, но милой улыбкой и торопливо отправился обратно к своим, направляя и координируя их усилия как единый организм.
Оставив кротолюдов заниматься своей работой, Лациф вышел через другую дверь и отправился по очередному узкому проходу, в который он еле втискивался. В этот раз гомокул не торопился, он шел медленно, чтобы ни пропустить ни одного поворота. Хотя ноги уже сами несли и двигался он скорее по наитию нежели от большого внимания. С каждой новой сотней метров стены становились все горячее, а земля все больше походила на обгоревший камень. Добравшись до накаленной докрасна дверцы, Лациф открыл ее и перешагнул через порог. В этой пещере расположилось лавовое озеро, что тихо шипело и лениво булькало, выпуская обожжённый воздух наружу. Здесь царила невероятная жара, все подсвечивало пунцовыми проблесками. Дышать было тяжело, но Лацифу это не приносило неудобств. Наверное, он просто привык за столько дней. Король скинул плащ, уселся на него прямо на край огненного озера и тихо позвал:
- Гаут.
- Ты пришёл, - раздался голос из середины лавовой жижи
- Ты помнишь наш уговор?
- Конечно. Такую возможность я не упущу.
- Тогда не сглупи.
- Ты за кого меня держишь? - рявкнула лава.
- Рот закрой, - рявкнул в ответ Лациф, и из-под его ног по стенам и полу стал расползаться лед, что не таял и не исчезал в этой природной печи.
- Я понял, понял, - язвительно выдавил из себя демон.
- Вот и молодец, - лед моментально исчез, а Лациф лег на обуглившийся от пекла каменный пол пещеры, положив под голову руку, и прикрыл глаза. - Хорошо у тебя тут.
- Хех, - хмыкнул голос из пламенного озера, - ты похож на меня, король.
- Не мели, - в полудреме пробормотал Лациф. В местах, где он касался камня, оставались ледяные следы, что спасали его одежду от возгорания, а тело от ожогов. Специализация демонолога оказалась очень кстати в сложившейся ситуации.
- Ври себе, король, но ты прямо как я, ради своей цели идешь по головам, хотя нет, по трупам! И только огонь успокаивает тебя. Признайся, он согревает твою черную душу!
Сон как рукой сняло. Лациф вздохнул и поднялся. Встряхнул плащ и накинул на себя:
- Может ты и прав. Может я тоже демон, - вулкан захохотал, вызывая мелкую дрожь под ногами. А король открыл дверь и взглянул на него. - Но это значит лишь то, что тебе стоит еще больше меня остерегаться, Гаут. К тому же, Тенебра рассказала мне, что может освободить тебя из заточения. Что ж, язвительный демон, запомни: или слушайся меня или так и сдохнешь пленником этой пещеры. Ведь без меня ты бестелесный голос в пустоте.
Тот зло замолчал, а Лациф усмехнулся и отправился наверх. Вошел в спальню, разделся, и лег рядом с Сашкой. Он аккуратно, чтобы не разбудить, поцеловал ее в щеку и прижал к себе, а затем тревожно взглянул на руку жены, на безымянном пальце которой не было обручального кольца.
Наступил рассвет.
Оранжевым заревом поздоровалось солнце, когда все гардийцы, жители Сайтро и города у подножия пришли к храму. Среди них были несколько занкийцев, баклейцы и часть армии во главе с генералами. Здесь же была и Урия со своим новоиспеченным отрядом.
Король появился на площади в черном одеянии, переливающемся огнем. Он внимательно посмотрел на толпу, гордо поднял голову и пошел вперед. Народ расступался перед ним. Позади, под охраной Верммута и Галиша торопливо шагали Томас и Мирайя, а также наместники. Двери святилища распахнулись, и вслед за главой внутрь храма потек народ. Медленно все занимали свои места, растягиваясь по огромному алтарному залу и восхищаясь его небывалой красотой. Вся комната от пола до потолка была выложена белым мрамором. Когда солнечные лучи попадали на него сквозь огромные круглые витражи, все вокруг сияло и мерцало мириадами разноцветных переливов. Золотые узоры на стенах, плавно перетекали на потолок, изображая прекрасную деву, что держала в своих руках солнце. Роскошь и неподдельная красота были в каждом миллиметре этого храма.