- Ну, из него не только кинжалы выпадают, - замялся Барги.
- Ах ты, кровосос ненасытный! Говори все начистоту, а то сначала я тебя ему скормлю! -рявкнул Лациф, но покосившись на застывшего малыша, мило ему улыбнулся и потрепал по светлой макушке. Тот захихикал и принялся за печенье с козьим молоком, которое поставила перед ним улыбчивая служанка.
- Ладно, ладно, - замахал руками Барги, - из него, помимо всякой реликтовой мелочи, сердце аспида выпадает с вероятностью в 1 процент.
- И что ж за ценность такая?
- Исполнитель желаний, - вздохнул старик.
- Точнее.
- Все, что ни загадаешь, сбудется!
- И что же в этой игре можно загадать? Тут и так все есть? Много золота? - поинтересовался Хоске.
- Не знаю. Никому еще не удавалось его убить. Эта тварь уж больно буйная, - пожал плечами старик.
- Ну так реликтовый моб! - хмыкнул низкорослик и принялся уминать свежеиспеченные печенюшки.
- Я бы сказал моб мобов! Король мобов, если хотите. Да и появляется он только в первые три дня новолуния. Есть у него одна неприятная особенность, его ничем не убить без рога Барсона, который я не знаю где достать.
- Чего? - вот тут и Лациф, и Хоске удивленно воззрились на старика.
- Не может быть, - прошептал низкорослик. - Есть и такие вещи в этом мире. Барги, а я думал ты все о реликтах знаешь!
- Так я и знаю! Но рог был утерян во время нападения огненного демона, так что никто не знает где он!
- Любопытно, - нахмурился Лациф и усадил сползающего с колен малыша поудобнее. -Значит есть моб, который появляется в неизвестном месте, в неизвестное время и убить его можно оружием, которое спрятано неизвестно где. Вам не кажется, что здесь много неизвестного? Кто-то очень старался спрятать этого моба. Что же такого особенного в этом его сердце?
- Говорят им можно оживить мертвое, - вошла в столовую Мэриэнна и потянула руки к сыну, но Ластик недовольно что-то пробубнил и остался на коленях у короля. Лациф кивнул ей, мол не страшно, пусть сидит, и статная друидка заняла место рядом с другими детьми, жующими сладкое угощение. - И оживить можно любого, вставив сердце в его грудь! А еще можно пожелать, чтобы тебя полюбили или бросили! Можно пожелать стать сильнее или слабее. Он исполняет то, что деньги или власть не в силах исполнить. К тому же, вкусивший его станет неуязвимым!
- Неуязвимым? - Лациф вчитывался в открывающиеся файлы о данном мобе, и сердце действительно числилось среди лута. А все, что значилось в описании, так это: «Уникальный предмет, способный исполнить одно заветное желание».
«РИЯ, скотина, не для себя ли ты создал этого аспида?»
- Когда у нас новолуние?
- Так, через две недели, - отозвался Хоске. - Как раз клаусу высадим. Ей нравится эта фаза луны.
- Зачем нам эта дрянь? - поднял глаза на отца Лациф. В памяти всплыли скелеты, болтающиеся на синих веревках.
- Для скотины. Крепкая она. Куда крепче обычной веревки, - тут же оправдался Хоске, и угрюмый желтый взгляд оставил его в покое.
- Значит есть две недели на поиски рога.
- Барсона? - Мариэнна, что с улыбкой приняла чашку чая от Алекса, с интересом поглядела на короля.
- Знаешь что-то о нем? - повернулся к ней Лациф.
- Нет, - покачала головой друидка, - но известно, что последний раз его видел старик Барги! Кто знает где он сейчас, - улыбнулась Баллу женщина и поглядела на Лацифа, яростный взгляд которого переместился на съежившегося от страха старика.
- Я покалечу тебя, Барги, и закопаю так глубоко, что год будешь вылазить! - зажал он уши Ластику и прошипел крючконосому деду на ухо.
Тот закивал:
- Да-да. Но все, что могу сделать, это дать наводку.
- Ну так вперед!
«Получено задание: Рог Барсона. Отыщите в лесу света и тени склеп старого короля Занкии - Барсона. Награда: не назначена, антары: не назначено».
- О! - Лациф улыбнулся. - Прекрасно! Сразу бы так! - как же давно он не получал подобных оповещений, и сейчас душа наполнилась радостью и воодушевлением. Наконец-то, он сможет просто повоевать без страха, что кто-то погибнет в битве.
Утро дня коронации выдалось по истине прекрасным. Некогда Забытый город весь был в живописном красном огне ярко-алых листьев. Они вились по ветру и россыпью лежали на зеленой траве живописных садов Консурта. Фонтаны были усыпаны ими, каждая скамья стала их пристанищем. Нежнейшее живое алое пламя, созданное самой природой, так красиво и легко украсило город, как ни смог бы ни один самый умелый художник.