Погладила еще почти незаметный животик.
- Малыш, давай радоваться сейчас вместе. Ты и я. Папа пока пусть лечится. А мы с тобой мороженое поедим.
И ушла искать мороженое, которое понравилось по ее мнение и ей и малышу.
Черный с водителем пошли за ней на небольшом удалении, внимательно осматриваясь вокруг.
Вечером уже Соня наконец-то вернулась в свою квартиру домой. Черный спросив, нужен ли еще ей, после отказа, шел в одну из гостевых комнат. Он теперь будет ночевать в отдельной комнате у нее. Так сказать охранять круглосуточно. Чтоб и ей хорошо, и отцу спокойнее.
"Дом, милый дом", - порадовалась она виду из окна.
Вечерний закат был виден во всем своем великолепии.
Соня взяла кусок яблочного пирога, который приготовила Тамара Николаевна, и большую чашку зеленого чая.
Вышла на балкон, села в свое большое кресло, подобрав ноги к себе. Верный теплый шетландский плед укрывал ее, защищая от холода. И она стала наслаждаться увиденным закатом. Хорошо, когда балкон застеклен полностью. Можно было наслаждаться пейзажем города в любое время года, в любую погоду.
Вечер плавно перешел в ночь. Звезды ярко сияли на небе. Соня стянула защитный чехол с телескопа, который стоял в углу балкона. Направила на звезды.
- Как красиво. Малыш, ты должен увидеть эти звезды. Просто обязан увидеть всю эту красоту. Даже если меня не будет рядом, - тихонько говорила с маленьким комочком внутри.
Ее отвлек звук входящего сообщения. Зашла неспешно в комнату. Думала, что отец из Праги снова прислал фото. Медовый месяц новобрачные отмечали именно в Праге.
Но не угадала.
Пришло два фото. Первое, на котором она стояла в день помолвки в белом платье в обнимку с Василием, и второе фото, где она сама стояла у кромки пруда кормила уток в парку. Подпись заставила ее похолодеть.
«Он тебя не защитит от меня. Жди».
17.
Утро было довольно ранним, но солнечным, несмотря на грязь и слякоть.
Люди спешили на работу, утопая глубоко в растаявший за ночь снег. А ведь ночью Соня так искренне радовалась снегу за окном. В полночь начал сыпать снег, крупными хлопьями тихо летя по спящему городу. А вот Соня не спала. Не могла. Головная боль не дала проспать больше двух часов.
Поэтому полночи Соня сидела в большом кресле на застекленном балконе. Чай, спокойная музыка, тепло от рядом стоящего небольшого электрокамина и... снег. Белый снег.
Не было привычной суеты ни на улицах ночного города, ни в ее мыслях. Только он. Ее любимый. Давно она Василия мысленно называла только так. Но, к сожалению, не могла ему сказать этого лично.
После пары попыток встретиться с ним и поговорить у него случался рецидив. И снова ему кололи успокаивающее. Его последние слова, о том, как он ее ненавидит, о том, что он не хочет ее видеть, больно жгли ее душу. Но она себя успокаивала, что это он на эмоциях. Что он успокоится. Простит ее. Когда-нибудь. Хотя бы ради их ребенка. Соня надеялась. Нет. Она верила, что ребенок изменит его. Всем сердцем в это верила. Пусть ее называют сумасшедшей из-за Козырева. Но она верила в него. Он изменится. Лишь бы она дожила до этого.
Для нее и так был тяжелым прошедший день. Печальные новости сообщили ей. Отец Василия, старший Козырев, умер от обширного инфаркта дома в своем кабинете. Его мать находится в больнице с нервным срывом. Других родственников, кроме Василия, у старших Козыревых нет. Очень далекие родственники, конечно, есть. Но они дадут о себе знать, когда будут зачитывать завещание после похорон. А до матери Васи, как оказалось, никому нет дела.
Соне все сообщил Юрий Саныч.
Она дала распоряжения по поводу организации похорон. Сама посетила в клинике будущую свекровь. Но та лишь спала под действием успокоительных уколов. Врач настоял на лечении, сказав ,что нужно обследовать ее, что у него есть подозрения на психическое расстройство.
Соня понимала, что матери Василия не будет на похоронах. Васе лучше ничего пока не говорить, пока не закончиться его лечение. Взяла себе на заметку, что нужно поговорить с его психиатром об этом важном факте.
После общения с семейным адвокатом Козыревых поняла, что по факту почти все имущество старшие Козыревы отдали в руки Васи, единственного наследника. Ведь старший его брат погиб еще в пятнадцатилетнем возрасте. Васе тогда было три года. Поэтому родители стали всю душу вкладывать в единственного наследника, закрывая глаза на его грехи. Теперь же мать осталась практически ни с чем. Ей остался лишь их поместье. Но после смерти мужа это поместье переходит их наследнику Васе. Значит, мать осталась без жилья и средств к существованию.