Кухня сияла белизной и чистотой. Все-таки Тамара Николаевна была чистоплотной женщиной, да и работу всегда выполняла на высшем уровне.
"Нужно ей премию как-нибудь выписать. У нее двое внуков. Пусть поедет с ними на море отдохнуть." - пришла мысль в ее голову. Взяла упаковку молока, достала стакан с полки. Налила.
Боковым зрение увидела движение сбоку двери. Подняла голову и обомлела от увиденного.
Побледнела, и рука с молоком замерла. Молоко перелилось через край стакана и полилось на черную столешницу.
- Как? Ты? Откуда? Ты же погиб! - смогла говорить Соня.
Мужчина ярко выраженной итальянской внешности стоял у дверей.
Он несмело стал подходить к Соне.
Она отошла от шока и поставила упаковку с молоком на стол. Поправила плед на плечах. Придерживала его одной рукой на груди. Вдруг ей стало очень холодно. Но плед укутывал практически до пола. Только тепла от него она больше не чувствовала.
- Прости. София прости меня. Я по-другому не мог тебя найти. Прости. Умоляю. Ты слишком хорошо умеешь прятаться. И только мой отец мог тебя найти. Прости. Ты же не можешь меня так бросить. Ты же была моей. Моей! Или я тебя не слушался? Я был послушным. Угождал тебе. А ты ... Почему ты бросила меня? Убежала? Госпожа, почему? - стал негромко тараторить мужчина. Глаза его были как у безумца. Взгляд бегал по всему вокруг, не фокусируясь.
- Джонни. Что ты говоришь? Ты погиб пьяным в автомобильной аварии. Как? Как ты выжил? И причем тут твой отец? Я не знаю твоего отца. И как ты попал в мою квартиру? - Соня начала реально нервничать.
Она и так нервничала все больше и больше перед запланированными родами. А тут вообще нервы стали сдавать.
Былая холодность и расчетливость в любой ситуации просто исчезли в период беременности.
Ее накрывала истерика. И Соня это прекрасно осознавала. Только вот как позвать Черного, не вызывая подозрения у явно сумасшедшего Джонни. Нужно дышать. Как там учили? Спокойный вдох и медленный выдох.
Все таки был прав Адам. Не стоило ей связываться с Джонни. Как нижний он ей нравился. Но это была лишь игра, способ получить им обоим настоящее наслаждение. Но для Джонни все было реальностью. Он начал проявлять болезненную зависимость от госпожи. Вот Соня и решила, что пора резко прекратить их отношения. И уехала. Сначала к маминым родственникам в Англию. Затем вернулась уже на родину, к отцу. Думала, что на этом все и закончиться. Но видимо нет.
- Джонни. Послушай очень внимательно. Да. Я была твоей госпожой. Но это ведь в прошлом. Сейчас мы с тобой два независимых человека. У меня есть своя личная жизнь. Тебе тоже стоит пожить для себя одного, - пыталась говорить спокойно Соня, убеждая успокоиться бывшего нижнего и одновременно себя.
А сама взглядом стала искать способ дать знать Черному, что ей нужна его помощь.
Но ничего она не замечала. Или просто слишком нервничала, чтоб заметить.
- Личная жизнь? Ты имеешь в виду того слабака, которого лечишь от зависимости в клинике? И он - твой жених? Тогда я - точно лучше него! Он - слабак. Он не сможет тебе угодить и служить, так как могу я!
Соня присела на высокий стул, который был придвинут к столу. Нетвердость в ногах ставала все явнее. Боль в голове начинала сдавливать виски. Неосознанно появилось желание их потереть. Но она лишь поправила плед на плечах.
- Значит, ты следил за мной. И давно? Давно интересуешься моей личной жизнью? - посмотрела на него уже более спокойно Соня.
Она поняла ,что это он ей отправлял смски с угрозами .
Но Джонни просто игнорировал ее вопросы. Стал руками трогать свои длинные черные волосы. Опять тереть лицо. Как будто ему больно.
- Я не могу тебя отпустить. Только с тобой я был счастлив, - и достал из внутреннего кармана помятого пиджака пистолет.
Соня не ожидала такого поворота. И ее надежда на помощь Черного стала стремительно таять.
Она встала со стула резко. Стул упал с грохотом на кафельный пол. И хотела поправить плед. Но один уголок выскользнул из дрожащей руки.
И тут мужчина перед ней помрачнел, побледнел. Его взгляд устремился на ее большой животик, который не был спрятан под пледом.
- Это что такое?! Как ты могла? Предательница! - стал махать пальцем на ее, указывая на ее животик.
Соню задело за живое, что какой-то там бывший, да какой бывший - просто нижний, требует от нее объяснений. Это ее ребенок! Ее и Василия. И больше ничей! И Джонни не имеет никакого права требовать от нее вообще ничего! Ребенок внутри притих, не крутился. И это было ей на руку. Ведь в последнее время это было для нее дискомфортно. А тут ребенок как будто чувствовал, что маму лучше не отвлекать.