А если ответ лежит на поверхности?
Если я сейчас надену этот кулон, смогу ли услышать голос?
«…голод, голод, голод...».
«…на мою сторону. И только на мою…».
Жуткий голос, доносящейся как будто из глубин Преисподние, отозвался мурашками по телу. Чей это голос и почему я его слышала, я так и не поняла.
— У меня есть отличная возможность узнать это сейчас.
Пусть будет как будет. Если во всем замешана магия, или как называет это Редвальд «дар» — то я хочу разобраться, что это такое и почему мой разум слышит потусторонние голоса.
Я надела кулон на шею и зажмурила глаза. Пары секунд мне хватило, для того чтобы понять, что со мной по сути ничего не произошло. Голоса в голове не начали напивать серенады. Предметы в комнате остались неподвижны, как и раньше.
Чего я ожидала? Что смогу силой мысли выбить каменную стену и предметы перемещать? Святые, какая глупость!
Усталость навалилась на мои плечи с новой силой. Не желая противиться такой роскоши как сон, я благополучно скинула шинель на рядом стоящий стул. Ботинки полетели вслед за надоедливым пальто вместе с остальными вещами. На мне осталась только ночная сорочка. Быстро закутавшись в одеяло, я повернулась на бок и закрыла глаза. Пальцы потянулись к кулону. Царство снов, которое уже давно ждало меня, начинало потихоньку настигать. Только крутящиеся мысли недавно произошедших событий всё никак не давали покоя. Хотелось забыть обо всем. Или вовсе не знать этого места...
***
— Нельзя просто так брать и покидать территорию школы без разрешения! — Юноша шестнадцати лет стоял перед опустившей голову девушкой. Его руки были скрещены на груди, а взгляд пылал огнём. — Тиф!
— Что?! — Глаза разного цвета переместились на профиль стоящего рядом человека. — Ты всегда будешь меня отчитывать за то, что я хочу делать?
Шатенка начала размахивать руками, с каждым словом вкладывая всё больше злости в свой голос.
— «Тиф, нельзя воровать мак с кухни!», «Тиф, а ты знаешь что скажет учитель Громкан, если узнаёт про твои прогулы?», «Тиф, не пропускай утреннюю молитву. Тебя могут наказать за это!» Надоело! — Девчушка сложила руки перед собой и ещё сильнее нахмурила брови.
— Ничего ты не понимаешь. — Парень обошёл девушку и мягко прикоснулся к её плечу. — Я забочусь о тебе. Чтобы ты ещё больших проблем не нахваталась на одно место.
— Это ещё на какое место?
Юноша засмеялся, отчего эхо прошлось по стенам приюта. Коридор был совершенно пуст, за исключением стоящих рядом двух сирот. Девчушка залилась краской и опустила глаза. Для своих четырнадцати лет, она уже успела завладеть репутацией «самой проблемной девчонки» в приюте Святого Рикберта. Постоянные побеги с уроков и тренировок начиная с одиннадцати лет, полное отсутствие дисциплины и субординации с учителями и приезжими смотрителями — за всё это девочка несла наказание в виде уборки коридоров или же лишение еды.
— Старший брат... — девочка подняла глаза и умоляющим голоском начала говорить, — Ты ведь не сдашь меня?!
Маленькая бестия боялась наказания. Не то чтобы она ужасалась от вида деревянной швабры, скорее её пугал гнев директора приюта. Старый на вид дедуля был одним из самых строгих учителей. Тиффани всегда казалось, что он не любит её. Так же как и остальные дети. Предвзятое отношение к своей персоне преследовало её в каждой комнате и каждом углу ненавистного детского дома. Её осуждали за поведение, дерзкий характер и неумение держать язык за зубами. Бывали дни, когда от сильных побоев палками по рукам и ногам от других детей, Тиффани не могла подняться с постели. Но больше даже чем ненависть других сирот, девчушку преследовал их страх. Страх, что она другая. Страх, что её глаза были прокляты демонами. Людям не нравилось видеть то, чего они не понимали. И никто не понимал маленькую сиротку з разным цветом глаз. Все боялись её и ненавидели. Все, кроме ставшего брата, который всегда готов был защитить от напастей. И неважно, кто посмел бы тронуть его неугомонную сестру. Двое сирот не были родными друг другу. Но связь, которую они хранили в своих сердцах, была сильнее кровного родства.