– Какого хрена вы «обезьянник» забили? – Входя, майор милиции посмотрел на задержанных за решетчатой перегородкой.
– Документов нет ни у одного, – ответил старший лейтенант. – И четверо похожи на…
– Отпустить всех, – приказал майор. – Жены пятерых уже обзванивают морги и больницы. А этот, по-вашему, похож на Вихрева или Вулича? – кивнул он на невысокого толстяка.
– Извините, молодые люди, – проговорил лысый мужчина, – я…
– Тысячу даем, – перебил его Вихрев. – Нам нужны фотографии на паспорт.
– Тысячу? – удивился фотограф.
– Не будет вопросов, еще двести рублей, – улыбнулся
Вулич.
– Заходите. – Мужчина открыл дверь.
– Не уменьшайте сумму, господин Кривицын, – посоветовал Вулич. – Нам сказали, что вы в любое время делаете фотографии на документы и этим зарабатываете на хлеб насущный. Но судя по стоящему во дворе джипу, хлеб без масла с икрой не едите.
– Подождите, – нахмурился тот. – А вы кто такие? Я могу видеть ваши документы?
– Двести рублей вы уже потеряли, – снова улыбнулся Вулич. – А сейчас давайте работать. Вот деньги. – Он положил на стол сто евро. – Надеюсь, вас эта сумма устроит?
– Кто первый? – показал на соседнюю комнату Кривицын. – Прошу.
– И еще, Альберт Эдуардович, – закрывая дверь, сказал Вулич, – нам нужны два паспорта. Это раз. Второе – вы сейчас как-то измените наши лица. Ну например, усики, парик и очки. В общем, мы доверяем вам.
– Кто вы такие? – Фотограф осмотрел обоих. – Убирайтесь…
– Ну вот, – покачал головой Вулич. – Вы ведете себя глупо. Мы просто заставим вас сделать документы и убьем. И вашу жену с дочкой тоже. Или вы получаете деньги, – он хлопнул по купюре, – и мы исчезаем. Вы навсегда забудете о нас, а мы если и будем вспоминать, то с благодарностью.
– Но вы убьете меня, когда я все сделаю, – прошептал побледневший Кривицын.
– Зачем нам, – Вулич пожал плечами, – наводить на след милицию? Вы делаете нам документы, и мы платим вам. Если же вы пойдете в милицию, мы скажем, что побег организовали вы. Вам нужен был он. – Вулич кивнул на Вихрева.
– Точно, – усмехнулся тот. – Я киллер, а ты захотел кого-то убрать. Как думаешь, кому больше поверят?
– Я все сделаю, – вздохнул фотограф.
Вулич удивленно посмотрел на Вихрева.
«Точно угадал, – мысленно отметил он. – Молодец, Вихрь».
– Во, блин, везуха! – подмигнул курившему бородачу коренастый парень. – Не с хрена бабки упали. Где фотограф живет? Запечатлеть себя с невестами надо. Шлюх нашли каких-то и на память фоткаются. Пошли за пузырем.
– Так более или менее, – отойдя, кивнул фотограф.
Вихрев посмотрел в зеркало.
– Нормалек, – кивнул он. В очках, с посветлевшими длинными волосами, с узким шрамом на правой щеке он не был похож на себя. Вулич в светлом парике и с тонкой полоской усов тоже был неузнаваем.
– Вот удостоверения участников чеченской кампании, – сказал фотограф, – и водительские права. Но стоить это будет…
– Все оплатим, – кивнул Вихрев. Вулич удивленно посмотрел на него. Тот вытащил пятьсот евро. – Хватит?
– В данной ситуации – да, – вздохнул фотограф.
– В бардачке легавого лежали, – усмехнулся Виктор. – Там еще осталось.
Вулич промолчал.
«Господи, – подумал Альберт Эдуардович, – они убили милиционера…»
Ярославль
– Ага! – Запорожец остановился у плаката «Внимание: розыск». – Вот и вывесили мужиков. Быстро они в федеральный попали. Расписались мусора в своем бессилии. Удачи вам, мужики! – прошептал он.
– Вихря объявили в розыск, – услышал Тарасюк в сотовом голос Кирилла. – Второй – Борька Вулич. Значит, потеряли их менты.
– И ништяк, – усмехнулся Остап. – Очень уж мне хочется проверить его на прочность.
– Слушай, – недовольно заговорил Ухо, – звонил Виноградов. Ему твои любовные дела на хрен не упали. Ему результат работы нужен. Ведь тебя послали не для того, чтобы ты с Вихрем разбирался. И не для того его подставили. Анка согласна ехать в Питер. Так уезжай. А свои дела решишь, когда с фирмой все будет отлажено.
– Ты на кого наезжаешь, Ухо? – заорал Остап. – Да я тебя…
– В общем, Виноградов сказал, – спокойно сообщил Кирилл, – если в течение двух дней ты не будешь в Питере, считай себя уволенным.
В сотовом воцарилась тишина. Остап выматерился и набрал номер.
– Слушаю, – игриво отозвалась Анна. – Милый, что…
– Завтра утром уезжаем, – перебил он. – Собери только самое необходимое. Поняла?
– Конечно. А почему такая спешка? Мы же хотели…
– Вечером объясню, – отрезал Тарасюк.
– Да, – говорил по телефону Василий Иванович, – машины придут послезавтра. В Ярославль заезжать не будут, отправятся сразу в Питер. Ты говорил, что имеется оптовый покупатель на рыбу и икру.
– Так оно и есть, Василий Иванович, – поспешно заверил его собеседник.
– Значит, Савельев тебе все доставит, а потом и еще кто-то поедет.
– Папину фотографию вывесили, – услышал Шугов тихий голос внучки. – Опасный преступник, – вздохнула она. – Его убьют?
– Да с чего ты это взяла? – воскликнул он. – Поймают и добавят самое большее три года. А вполне возможно, что его принудил совершить побег тот, второй.
– Дед, – улыбнулась Оля, – я уже не та маленькая девочка, которая готова поверить в любую сказку. Папа сбежал, потому что его еще обвиняют в убийстве какого-то Киселева в Загорске. И папа с тем вторым хотели убить солдата, так по всему городу говорят. Те, кого я знаю, – поправилась она. – Обещай мне, что, когда папу арестуют, ты сделаешь так, чтобы я смогла с ним увидеться.
– Обещаю, – ответил дед.
– Ты у меня самый лучший дедушка в мире! – воскликнула Оля.
Воронеж
– Даже не вышли на их след, – проговорил Федин.
– А что они хотели, – насмешливо улыбнулся Иванов, – сразу взять капитана разведгруппы?
– Слушай, Колька! Ты не забывай, что Вулич бежал из колонии и чуть не угробил часового. С ним уголовник, который подозревается в заказном убийстве. И вполне возможно, что они уже кого-то убили или убьют!
– Слушай, Мишка, а ты не забывай, что Борька не просто преступник, проходящий по разыскной ориентировке, он еще…
– Я уже говорил на эту тему. Для меня он бежавший из мест заключения бандит, который чуть не убил часового! Он начал проливать кровь.
– Да что ты несешь? Нет никакой крови! Часовой спрыгнул с вышки и сломал ногу. Банка была набита серой и хлопнула, не долетев до вышки. А ты…
– Не ты, а вы, товарищ капитан! – отрезал Федин. – Я доложу о ваших словах начальству, и, возможно, вами займется служба собственной безопасности управления.
– Какое же ты дерьмо, Мишка, – покачал головой Горюнов и вышел вслед за Ивановым.
– Знаешь, – вздохнул плешивый мужчина, – как бы сейчас канитель не началась. Он был под следствием, когда мы квартиру на тебя переоформили, и он согласия не давал. Ты ему сообщила, что квартира твоя и чтобы он не вздумал ее продавать. А это нарушение…
– Да мне плевать! – усмехнулась Ирина. – Борьки, можно считать, нет, живым он не сдастся. После суда ты добился для меня свидания с ним, он мне так и сказал: я не буду сидеть, а погибну на свободе, если даже придется пойти на убийство. Так что волноваться нечего.
– Из-за этого я и беспокоюсь. Он наверняка вспомнит, что ему принадлежит квартира. Кроме того, узнает Инка, она сейчас замужем где-то на Украине, но есть сын, который…
– Да сын не Борькин…
– Если кто-то начнет этим заниматься, – нервно продолжил он, – мне хана. И ты думаешь, я не потащу тебя? Я постараюсь на тебя все свалить. Точнее, буду предельно откровенен. И пусть все узнают, как ты прописалась в квартире Вулича. Поэтому, пока не поздно, давай вернем квартиру Вуличу. В случае его гибели мы попытаемся что-то сделать. Ты с ним жила, была здесь прописана и поэтому будешь иметь право…