Записала себе на бумажку всё подряд с первой страницы дела и быстро перевернула лист. И вот тут глазоньки мои и распахнулись, сразу после кратких сведений о составе крови и общем здоровье. Ах ты засранец зубастый! Что значит «шаткое социальное воспитание с безнравственной составляющей»? Это потому что в сорочке вашей рассекала по коридорам, не стесняясь? Да она скромнее любого моего летнего сарафана! А вот это: «клептомания и агрессивность в защитной форме»? Я не крала эту ручку, мне её подарили! И я ни разу не огрела этого красноглазого мозгоправа. Хотя очень хотелось. «Отсутствие почтения перед вышестоящими». Ну, допустим. «Девственница» – аж 3 раза подчёркнуто. Ой, как будто это так сложно исправить! Ещё рекомендации по активации и привязке ключа. Дальше не разобрала терминологии на какие-то там реакции, низкие и высокие. Переписала. Уточню и отомщу. А вот и списочек препаратов и отваров. И что-то мне намекает, что это не витаминки. Так, ничего не пить и не есть с неизвестными запахами. В животе предательски заурчало, намекая, что поесть-то как раз, хоть что-то, было бы и неплохо. Ещё немного, и даже бумага покажется аппетитной. Её же из дерева делают, целлюлоза всё-таки. Варганят же как-то у нас колбасу из неё.
Почитать дальше мне не дали.
Без всякого стука, скрипа или почтения дверь открылась, являя взору хозяев кабинета. Секунду спустя я и сама не поняла, как это сделала, но я просто захлопнула папку и кинула так, что приземлилась она на другой стол. Ну и что, что сверху. Не пойман – не вор. Руки перевернули исписанный лист и легли поверх чистой стороны. Миг – и я в позе послушной школьницы. Мои глаза широко распахнулись от понимания проделанного. Сама от себя не ожидала. Бонд отдыхает и курит в сторонке.
– Осваиваешься? – хмыкнул старший, входя первым. Он бросил быстрый взгляд на стол с моей папкой сверху и улыбнулся уголком губ.
Вместо меня позорно ответил мой желудок. Урчал он, как преданный пёс, потому что с зашедшими мужчинами помещение наполнилось запахами еды, а мой рот - слюной.
– Красноречиво, – хмыкнул младшенький и водрузил на мой стол несколько зелёных картонных коробок, – Такой организм нужно поддерживать. Ну то есть, с такими-то приключениями.
Чертяка ехидная!
Схватилась я за коробки раньше, чем поняла, что делаю. Гхым, ну как зверёныш какой-то. Притормозила.
– А там нет этого… как его… – я пощёлкала пальцами, вспоминая названия недавно переписанных препаратов. – Дягиля?
Глупо, конечно, было спрашивать. На меня уставились и старший и младший. Так бы они и сознались, даже если есть.
– Да ты полна сюрпризов, – откашлялся младшенький. – Нет, возбуждающих там нет, но если предпочитаешь эльфийскую кухню…
– Нет-нет-нет, – я замотала головой. Ах ты кровосос озабоченный! – Меня всё устраивает.
Воистину – лучше жевать, чем говорить.
Есть я старалась аккуратно. Ну насколько позволяли непривычные приборы. Вилка была трёхзубой, ложка с зазубринами на боковине, а ещё прилагалась деревянная палочка. На вкус я не была готова определять, что ем. Ну, вроде, мясо. Вроде, овощи. Может быть, что-то ещё. Предпочту не узнавать подробностей. Про дягиль вон просветили уже. Потом как-нибудь, когда всё переварю.
– Спасибо, – наконец вспомнила я, что не поблагодарила за заботу о моём насыщении.
– Не за что, Ключик, забота о тебе – наш приоритет, – улыбнулся старший.
Вот нельзя ему это делать. Вот так улыбаться. Достаточно строгие черты лица будто менялись, расчерчиваясь тоненькими лучиками рядом с уголками глаз. Цвет радужки становился тёплым-тёплым, так и хотелось окунуться, рассмотреть поближе: правда ли там таились искры чистого серебра. А ещё хотелось лизнуть. Почувствовать вкус этой улыбки.
Юлька-а-а-а, держи себя в руках. Ну или руки, и прочее, держи... Как-нибудь…
Что я и проделала буквально, зажав ладони между подрагивающих колен.
– Куда тебя расквартировали? – спросил младшенький, помогая выплыть из невероятных бирюзовых глубин. – В какой учебный корпус?