– Слушай, мы куда-то опаздываем? – уточнила я, перед тем как начать возмущаться. Ну может, правда где-то пожар, и надо меня туда срочно отволочь погреться.
– Не то чтобы, – Конрад пожал плечами. – Просто надо забрать на тебя документы и заняться оформлением. Жильё, обеспечение, расписание занятий. Да мало ли что ещё. Я пока ещё этим не занимался, а отец сказал: надо сегодня. Он уже отослал все запросы на обеде.
То есть даже в магическом мире процветает бюрократия. Прелестно. Но в принципе это не так страшно, и даже если с жильём какие-то проблемы, переночую вон на диване. Значит, нет потребности болтаться по этажам привязанным к дракону воздушным змеем. И, следовательно, возникает мысль: умеет ли дракончик обращаться с девушками нормально, или только на меня такая реакция?
– Сколько тебе лет? – прищурилась я.
– Мне уже двести пятнадцать, – задрало подбородок это недоразумение. И, воспользовавшись моим ошарашенным состоянием, поволок за собой.
Кажется, я даже не заметила, проходили ли мы через розовый «кисель», пытаясь понять, может он месяцами возраст меряет? Пока я морщилась и пробовала делить неделимое на двенадцать, меня затащили в очередные розовые коридоры. И тут я уже сама вцепилась в удивлённо посмотревшего на меня дракончика. Вот психологическая травма у меня теперь от этого цвета. К тому же, вокруг сновали эльфы, просто провоцируя своими длинными ушами. И делила на двенадцать я теперь чтобы отвлечься. А когда разделила, поняла, что может тут месяцев в году вообще десять или пятнадцать. И возможно, я не так что-то расслышала? Где-то между указаниями, где я должна расписаться в бумагах, а где прихватить стопку-другую заявлений, я уточнила:
– А отцу сколько?
– Пятьсот семьдесят три. Юля, внимательней, тут и тут ещё расписаться.
– Ага, – кивнула я, рисуя очередную «капусту». Если Конрад хотел оформить на меня кредит или продать органы на чёрный рынок, сейчас было самое время подсунуть эти бумажки. Потому что я поняла – делить на двенадцать буду долго. И именно сейчас нас решил отыскать почти шестисотлетний старичок Нокард. Весь какой-то растрёпанный и мрачный.
– Прости, – сунул он мне чёрную тряпку.
– Пятьсот семьдесят три, – протянула я, глядя на него. Ну как так-то? Внешне потрясающий мужчина, возрастом от силы лет сорок (это если ещё серьёзно надбавить).
– Четыре, – поправил он меня. – Пятьсот семьдесят четыре, если ты про возраст.
– А тебе сколько? – решил озадачить меня Конрад.
А кто б его знал? В данный момент я даже год рождения своего тела не помнила. Это тебе не пятьсот семьдесят четыре. Хотела отделаться фразой, что в душе мне всегда восемнадцать, как меня спасли:
– Тридцать восемь, ты же видел её дело, – ответил за меня Нокард. Я распахнула мои бедные глаза ещё больше. Во-первых, от совпадения возраста. Во-вторых, хорошо сохранилась Амалия. Я в свои тридцать восемь выглядела гораздо хуже. – Так что вы не сильно далеки по возрасту, – кивнул он сыну.
Нет, ну если жить столько, то может тридцать восемь и недалеко от двухсот пятнадцати. Заметив моё недоумение, Нокард пояснил, что драконы – долгоживущая раса, поэтому созревание наступает значительно позже. Разобравшись во всех аналогиях, я поняла, что человеческий возраст надо делить на два для привычного исчисления, а драконий – на десять, хотя скорее на одиннадцать. Успокоила себя тем, что собачий же возраст, например, умножают на семь для перевода в человеческие годы. Но драконам не стала говорить про такое сравнение. И тогда вполне объяснялось поведение Конрада, близкое к подростково-импульсивному. Ощущать же себя, для примера, триставосьмидесятилетней драконицей оказалось странным. Прям как Карлсон – в самом расцвете сил.
С Нокардом бумажное дело пошло быстрее. Эльфы-бюрократы стали улыбаться шире. Меня перестали дёргать туда-сюда, а наоборот – все бумажки приходили ко мне. Вот это я понимаю, драконий сервис. Правда, они очень уж косились на ручку Луноликого у меня в руке, но отобрать не пытались – и ладно. Да, я как бережливая мышка, успела прихватить с собой и ручку, и сложенный листок с записями в нагрудный кармашек на такой удобной рубашке. И пуговку.
Уже тут я заметила, что бумаги вспыхивали разными оттенками розового при подписании. И после тихих пояснений Нокарда поняла, что в магическом мире надо аккуратнее относиться к своим подписям. В нашем мире на тебя максимум дело какое повесят. Тут же, оказалось, сразу проверялось согласие и возможность на исполнение всех пунктов договора. Теперь стало понятно, как меня, вероятного шпиона, так легко запустили в департамент. А всё тот, мой самый первый договор. Он полностью подтвердил моё желание сотрудничать. То-то эльфы так удивились, что даже ручку забыли и до сих пор не вспомнили.