И тут кто-то первый крикнул «файт!» (спасибо, что не «фас», но тоже похоже). Незнакомое слово, подхваченное сначала парой голосов, очень быстро, как лесным пожаром, охватило скандированием весь зал.
– Ты можешь отказаться, – напряжённо шепнул мне на ухо Нокард. Надо же, даже подошёл ко мне.
От чего отказаться-то? От уважения? Я ж понимала, что пусть и неизвестный отрезок времени, но мне работать с этими людьми. Спасовать сейчас – значит опуститься в канализацию неофициальной иерархии. Похоже, тестирование будет происходить в режиме соревнования. По крайней мере, постараюсь держаться достойно. И я решительно шагнула вперёд, согласно кивнув.
И не предполагала, что меня буквально подхватит рядом стоящая незнакомая девица и впихнёт на ринг. Она легко перекинула меня через верёвки и поймала в крепкую хватку уже с другой стороны. Вот это силища в таком хрупком теле! Аж дыхание перехватило. Девица подмигнула и, облизнув острые зубы, исчезла с глаз моих в толпу. Я-то думала, что будет какое-то состязание. Ну, выполнение норм. Я не ожидала спарринга! За то, чтобы занять второй угол, завязалась нешуточная потасовка. Буквально по головам, проскакал парень и, с легкостью оттолкнувшись от столбика, приземлился уже на середине ринга. И выпрямился, поднимая руки вверх для приветствия. Толпа вокруг взвыла частично разочарованно (что не они оказались там), частично от восторгов (в основном женская часть). Парень напомнил мне чем-то Волка. Только этот был как будто высушенной версией того огромного мужчины. Тоже высокий, но весь жилистый, собранный. Тёмные волосы распущены по плечам, а клыки видны лучше из-за постоянной улыбки. Взгляд жёлто-карих глаз был наглым и откровенно насмехающимся.
Он сдёрнул тёмную футболку, оголяя торс, будто весь состоявший из мышц, перекатывающихся под бронзовой кожей при каждом движении.
– Ну, давай, девочка! – посмотрел он на меня вызывающе. – Покажи себя.
Я сглотнула, стараясь, наоборот, не показать своего уже не то что удивления, я была в, мягко говоря, шоке. Таком, очень сильно смахивающем на белый и пушистый воротник, который песец.
– Ну же, – парень улыбнулся. – Тебе надо продержаться всего лишь минуту.
Минуту! Твою ж пушистую мать песца, она тут целых 100 секунд! Я осмотрелась по сторонам в поисках то ли путей отступления, то ли помощи. Толпа бесновалась в предвкушении, превратившись для меня в единое тело со множеством глаз, рук, ног, рогов, хвостов и желанием моего поражения. И только двое, мои драконы, стояли в этом беснующемся море, как две непоколебимые скалы. Сложив руки на груди, они смотрели на меня и были готовы прийти на помощь в любую секунду. Нокард так вообще, кажется, держался из последних сил, чтобы не уволочь меня куда подальше. Ему на ухо что-то внушал тренер Мелари, но я не уверена, что дракон его слышал. И я ощутила эту поддержку – будто за спиной распахнулось два крыла, наполняя меня решительностью.
– Есть какие-то правила, кроме продержаться минуту? – мне пришлось кричать, чтобы меня услышали.
– Никаких правил, – отвечал кто-то из толпы, так же надрывая голос, – Дерзай!
Посмотрела бы я, как бы ты тут дерзал на моём месте.
– Ну же, девочка, – провоцировал меня мой соперник. – Я даю тебе возможность первого удара! – он развёл руки в стороны, предлагая мне выбирать, куда бить. И взгляд такой… крайне наглый.
Ну что ж. Я в семь лет ходила на ушу. Будешь меня злить, тебя я укушу. Шутки закончились. На единоборства я сходила целых три раза. Потом была избита (в основном, моя самооценка) и упокоила с миром мечту о чёрном поясе. Потому я прекрасно оценивала свои возможности в честном бою. Значит так. Я дёрнула шнур, крепивший волосы на затылке, а потом сноровисто распустила косу. Если не прибью сногсшибательным запахом средств для рогов, хотя бы удивлю. Потом тряхнула гривой чуть закудрявившихся волос и, походкой от бедра, двинулась к опешившему сопернику. Лукаво глядя на него, я начала медленно расстёгивать верхнюю пуговичку блузки. Шаг, и замолкают первые ряды у ринга. Ещё, и тишина затягивает зал дальше. Но меня уже не волнует ничего, кроме ставших ярко-жёлтыми глаз напротив меня. Иначе я просто не дойду. Ещё шаг – и я перехожу ко второй пуговичке. Я улыбнулась, облизнув пересохшие (от волнения, граничащего с паникой, кстати) губы. Давай, Юлька, совсем чуть-чуть. Последний шаг, один из моих невинных взглядов снизу вверх. У желтоглазого дёргается кадык. И тут – одно резкое движение, и в моём кулаке оказываются зажаты самые ценные мужские органы.