Время было вечернее, Ира с работы первая пришла, как обычно и бывает. Егор к восьми вечера только до дома доберется, или даже на полчаса позже. Почерк в записке был знакомый, чего уж там. Ира смотрела на эти контейнеры, будто они были призраком. Хотя призрачным, судя по всему, было её семейное счастье.
Муж ничего отрицать не стал. Готовит ему мама обеды в судочках и контейнерах, с утра он к ней заезжает и забирает новую порцию, старую посуду отдаёт. Грешен, любит мамину еду. Анна Викторовна ведь ради него готовить научилась, по книжкам с рецептами, это их легенда семейная.
– Но как это оказалось здесь? – не понимала Ира. Точнее, понимала, но не хотела верить. – Во время нашего отсутствия. Объясни?
А всё просто объяснялось. У Анны Викторовны были ключи от их квартиры. Давно были, с самого начала почти. Зачем они ей? Мало ли, вдруг Егор свой комплект потеряет. Или они с Ирочкой в отпуск уедут, а в ванной трубу прорвёт. Ну и вообще, у него же ключи от маминого жилья есть. И вот, оказалось, что завтра Анне Викторовне нужно с самого утра в поликлинику. Она решила диспансеризацию пройти. А как родного сыночку без «тормозка» оставить? Жена-то никудышная не догадается мужику обед с собой собрать, у неё феминизм и равноправие, личные границы и прочая современная антидомостроевщина. Вот и пришла маман к ним домой, открыла дверь своими ключами, оставила ещё тёплый обед с запиской. Трогательно и по-семейному.
– И часто она у нас бывает? – Ира лихорадочно вспоминала все случаи, когда ей казалось, что вещи лежат не на своих местах.
– Да не заводись, Пусь, – пытался спасти их мир от краха Егор. Или правда не видел ничего особенного в ситуации.
– Хватит этих Пусей! – Ира впервые кричала на мужа, да так, что люстра зазвенела. – В мой дом, в моё отсутствие приходит человек, который меня ненавидит! Сколько раз она тут была? Каждый день? Трусишки твои пересчитать? А может, и мои за компанию?
– Ира, не надо повышать на меня голос, – мягкий Егор то ли испугался, то ли наоборот, слегка отвердел. – Мама была тут, может, пару раз. Ей без надобности тоже сюда ходить незачем.
– А сегодня, значит, надобность! – голос Иры перешёл на визг. Егор поморщился. От досады? Брезгливо? Может, он целиком и полностью поддерживает маменьку?
Ирина почувствовала, будто холодная тонкая змейка скользнула вниз по спине, вдоль позвоночника. Не было у неё семейной жизни, единения душ, тел и сердец, и прочего взаимопонимания. Скандал у них был просто фееричный. О чём, конечно же, быстро узнала Анна Викторовна. Через три дня она встретила Иру у подъезда, швырнула ей ключи и спросила:
– Не надоело ещё в собственницу играть?
Какая наглость! Вторгнуться в жизнь новой семьи, ещё зарождающейся. Протиснуться в неё, как в смыкающиеся двери вагона. Оставить на видном месте свои коробочки с кормом. И теперь издеваться, называя её, Ирину, собственницей!
Она ничего не сказала. Не смогла. Подняла с асфальта, подмоченного осенним дождём, связку ключей, и пошла в подъезд. С мужем она не разговаривала три дня.
А потом как-то всё наладилось. Ну, как наладилось. Ирина видела, что иногда он звонит кому-то, прячется, чтобы она разговор не услышала. И горько усмехалась сама себе: вот уж повезло с мужем. Точно ведь не с полюбовницей щебечет, а с «мамо». Ходил он к ней по вечерам уже явно, не под прикрытием «на работе задержался», и в выходные навещал. «Ира, пойми, она моя мать».
Она понимала, что уж там. И сама матерью же будет. И поклялась себе, какой точно не станет. Никогда. Благо, есть антипример перед глазами. Она-то точно не будет на ребенка своего давить, только любовь и полное принятие его выбора. Хорошо, что есть у кого поучиться, как не надо себя вести с детьми. И даже, так и быть, пусть Егор маму сходит с Новым годом поздравить. Вот уж скоро совсем он подойдёт. А может, даже сама мужу компанию составит, вместе подарок отнесут, чаю попьют. Зелёного с жасмином.
А под Новый год это и случилось.
Она выходила из бизнес-центра, где находился их офис.
– Иришка? Метляева? – Ира услышала молодой мужской голос, который показался ей смутно знакомым. Или похожим на чей-то. Обернулась на звук. Симпатичный парень, как и голос, знакомый смутно. Присмотрелась.
– Петя? Симонов?
– Точно!
Ну надо же, одноклассник! Сколько же они не виделись, страшно подумать! Лет десять, наверное. И как он тут оказался? А впрочем, это понятно, из Пензы приехал.
– Ты здесь работаешь что ли?