Глава 16
На зиму мне ставят кошачий туалет. Совсем обленились Сильверу двери открывать в подъезде! Деваться не куда. Сделав академическую морду, восседаю, думая о вечном. Алиска — зараза, меня смущает! Присядет рядом и с интересом наблюдает. Мой ползун уже пытается ходить, как пьяный матрос. Падает, ревет и снова поднимается. Упертая, вся в меня.
Я, как главный самец в нашей паре, все время принимал удар на себя. Винить же кроме Сильвера в доме некого больше, да?! Хозяйка иной раз разойдется так, что бегаю и ищу пятый несуществующий угол, или, изображая человека-паука, ношусь чуть не по потолку. Если б не Алиска, грустил по старым былым холостяцким временам. Прелесть слюнявая научилась говорить «Мяу», быстрее, чем «мама»... котеночек мой.
Пылающая страсть к белой кошке не угасла. Красотка мне даже снилась пару раз. Сильвер часто просился на балкон, где забирался на «его место» — табурет, и ждал появления своей принцессы, оглашая округу воплями. Благодарные зрители кидали в Сильвера всяким-разным, матерясь на все лады. Ничего не понимают людишки! Ведь для любви — прекрасны ночи! Когда твои глаза горят и рвется песня задушевная.
— Заткнись ты уже, тварь! — в Сильвера летит тапок от поклонника его таланта.
На балконе уже достаточно таких «подарков». Сильвер очень популярен.
Отвергнутый, но не сломленный, скоблюсь в стекло, чтобы пустили обратно. Мишка — друг, всегда выручит, всегда поймет. Двери балкона откроет, пожалеет и спасет несчастного котика. Сильвер парня тоже выручает часто. То тетради разорвет, то обложки у учебников погрызет. Это называется — грызть гранит науки... Сильвер по телевизору слышал.
Как-то мой Мишка приуныл. Лежит и лежит. Горячий, как батарея, носопыркой хлюпает. Греюсь рядом, тарахчу приятности и нюхаю. От другана пахнет лекарством. Украл для него сосиску. Пытался честно выпросить, но самка хозяина: «Сильвер, ты уже жратый, нечего тут глазки строить!». Зря она так. Попросил Алиску ее отвлечь. Мой умный котенок слету все понимает. Описалась демонстративно лыбясь передними двумя зубами. Пока хозяйка Алису переодевала, я воспользовался моментом. Одну сосиску сразу сожрал, на месте. Вторую утащил другу. Миша — настоящий товарищ! Сказал: «Ешь Сильвер сам!». Я другу отказать не могу. Потом мы смотрели его тик-токи и заснули в обнимку. Чувствую, нужен другу сейчас...
Глава 17
«Сильвер что, наказанный?» — гремлю миской, в которой давно уже не пахнет кормом. Ну, как давно? Прошло три часа! Целых три часа Сильвер не жратый! Беспредел полнейший! Нарушение прав котиков! Жаловаться буду в Гринпис! — ору, как потерпевший от такой несправедливости.
Мишка — друг, пожертвовал свою полкотлеты. Всаживаю когти в его ногу, в благодарность.
Чувствую себя муравейником. По мне ползают блохи и пьют мою кровушку. Хозяин экономит на Сильвере — купил неправильный ошейник. Усаживаюсь напротив и начинаю чесаться, дрыгая лапами, и высунув язык.
— Боже мой! — верещит Валя.
Приятно, когда тебя так называют! Можно почаще говорить такое, а не «этот засранец».
— Вов, у него блохи! — продолжает истерить самка хозяина. — Срочно купи средство от блох! И полыни нарви! Положу, чтобы не прыгали по полу.
«Интересный метод, чтобы мы не прыгали» — думает Сильвер. «Посмотрю я на эту полынь, которая мне запретит!» — раздается кошачий смех.
Евпатий-Коловратий! Пришли гости и принесли лысого кота. Хожу кругами, возмущаюсь. Его пытали? Я такой жестокости не ожидал! Всю шерсть повыдергали... У-у-у-у вороги проклятые! Нассу им в обувь! Отомщу за бедолагу! Лысый все время трясется, хоть и на нем одежда, как на человеке — высшая степень издевательства над животным. Цепляю когтем вязанную кофтерочку. Вместе бегаем за распустившимися нитками. Лысый чувак хоть и вонючий, но не плохой кот. «Жалко, что у него такие хозяева» — грущу.
Ночная операция «Слон в джунглях» проходит удачно! Сильвер напрыгался, кое-что уронил. Когда хозяйка включила свет на кухне, долго смотрел в пустой угол. Валя начинает креститься и говорить хозяину, что надо святой водой побрызгать. Повторил этот трюк несколько раз за ночь.
Утром иду будить хозяина на работу. Забираюсь на грудь и начинаю орать: «Вова, вставай! Солнце встало! Жрать хочу!».
— Да выключи ты этот будильник! — слышу сонное ворчание хозяйской женушки.
Вова мутными глазами посмотрел на меня. Нажал пальцем на нос и снова отрубился. Знаю я один способ! — бегу в комнату к Алиске и запрыгиваю в кроватку. «А-а-а-а-а!» — раздается сирена на весь дом. Прячусь под кровать. Сильвер — не дурак, чтобы так спалиться. Две сомнамбулы, натыкаясь друг на друга, влетают в детскую и начинают над Алиской кудахтать.
«Ну вот, все проснулись, можно и пожрать!» — бегу на кухню первый.
Глава 18
Если я сейчас своей загребущей лапкой столкну это яйцо со стола... То по теории вероятности, Валя отсвистает меня полотенцем. Но уж больно я люблю такие формы, когда оно катится.
— Сильвер, паршивец ты шерстяной!
Хоп-хоп! — скачу за диван. Спрятался. Довольно жмурюсь. Яйцо было сырое. Каждый раз жду, что оттуда птичка выпадет.
— Кис-кис, Сильвер! Хочешь колбаски? — елейным голоском зовет самка хозяина.
Ага! Нашла дурака! У меня яйца не чугунные, чтобы потом жопу в форточке охлаждать, когда все отобьет. Надо затаиться и когда она остынет, тогда и можно нос высовывать. Слышу, жалуется на меня хозяину, ябеда. А нечего яйца свои раскладывать!
Путь воина.
Соперник был суров. Матерый. Порванное ухо и взгляд убийцы. Сильвер надулся как шар, выгнув спину.
— Это мой двор-р-р-р! Пошел отсюда, собака сутулая! — шипел Сильвер страшные ругательства.
Сильвер не мог отступить. Сверху, с балкона смотрела она, белая голубоглазая красавица. Он лучше сдохнет в бою, чем отступит. Милаха никогда не полюбит проигравшего.
Казалось даже птицы петь перестали. Вторженец был центровым всего района. Рвал таких, как Сильвер, на раз. Промышлял разбоем и воровством, не брезговал и насилием. Каждый уважающий себя кот склонял перед ним голову, признавая вожака.
Любовь не сделала Сильвера глупым. Он прекрасно понимал на что сейчас подписался. Клал он свой писюн на церемонии перед этим бандитом. Будет бой не на жизнь...
Бандит вначале прифигел от такой наглости. Еще никто не называл его сутулой собакой. Этот молодой либо полный отморозок, либо безумец. Хотя, так даже интересней. Давно не было достойного противника.
Коты кружили в боевом танце, крича друг другу проклятья и шипя, как змеи. Их крики раздавались по всему двору. Уже сбежались зеваки: другие коты, мальчишки. Люди выглядывали из окон.
Агрессия била через край. Два меховых шара слились в один. Серый и черный катались, вереща, по площадке, только шерсть летела в разные стороны. Сильвер был в ярости. Он уже не чувствовал боли. Словно каратист, издавая боевой клич он врезался в Бандита. Когти распарывали шкуру врага. Глаза обоих налились кровью.
Все закончилось банально. Соседка вылила на них ведро воды. Мокрые и ошарашенные, они озирались, словно их выдернуло в реальность откуда-то.
— Завтра, на этом же месте! — шипит Бандит и, не теряя своей гордости, удаляется, подняв хвост.
Сильвер отряхнулся и давай вылизываться. Затем, хромая на одну лапу, побрел к подъезду.
— Ой, ты смотри, он же ранен! — запричитала Валя, обнаружив Сильвера, лежащим на ковре. — Его надо к ветеринару!
«Да похрен уже», — устало подумал кот. «Пусть делают, что хотят», — и закрыл глаза. Ему снилась белая кошка. Она вылизывала его и мурчала, какой Сильвер молодец.