- Мне нужно это было в шесть, а не сейчас.
- Тогда что я могу сделать сейчас? Ты не пустишь к себе и тем более к Эве, какой тогда смысл в этом? Мне уйти?
От мысли, что он может вот так уйти просто, оставив меня с этим, что я снова останусь одна, стало жутко и замутило. Пусть мы друг другу были не рады, но он мне нужен.
- Нет, не уходи.
- Тогда пошли внутрь. Тебе надо поесть, да и мне тоже. – Элис открыл передо мной дверь, пропуская внутрь, я вытерла в который раз за день мокрые щеки и вошла в кафе, Кэсс поглядывала на нас неодобрительно, как и остальные посетители.
Какое-то время мы сидели молча, каждый думал о чем-то своем, ели завтрак и пили кофе. Я все еще была голодна, когда все, что лежало на тарелке чудесным образом испарилось, но просить добавки я постеснялась.
- Еще? – Даже не поднимая глаз, спросил он.
- Да нет…
- Сколько ты уже нормально не ела?
- Пару дней.
- Хоть десерт закажи.
- Ты тоже тирамису любишь? – Невзначай уточнила я у Элиса, утиравшегося салфеткой, а теперь развалившегося на диванчике. Он покачал в ответ головой.
- Я не люблю тирамису, да и нет у них в меню такого. Но есть пироги: черничный, клубничный и еще какой-то.
В итоге, у Кэсс мы заказали по куску пирога и, попивая остатки кофе, продолжили разговор. Точнее, продолжил он.
- Что с тобой произошло? – Я вопросительно приподняла брови. В моей жизни много чего происходило, что именно он имел в виду. – Я про дар.
- Что-то плохое, - уклончиво отозвалась я, вдаваться в подробности не хотелось. Каждый раз при мысли об этом бросало в дрожь. – На какое-то время он пропал, а когда появился… то уже был таким и, если бы не Эдвин… - на его вопросительный взгляд я отмахнулась, - я была бы жуткой и прибила бы собственную сестру.
Мы молчали, а потом я продолжила.
- У меня были сильные головные боли, таблетки не помогали. Совсем. А ночами я превращалась в странную фурию и громила кухню. К нашему «счастью», - я показала кавычки в воздухе пальцами, - нас спас Эдвин, рассказав нам о жутких, о даре. Я ему, конечно, не поверила, я… могла сделать Эву такой. Я не верила, что у нее дар.
- Опять Эдвин…
- Он вроде как друг. Эвы.
- И какой у нее дар?
- Как у тебя естественно.
- У меня их много, какой именно?
Я подняла глаза. Много?
- Я думала, дар может быть один? Пузыри эти радужные, я же видела, как ты начал защищаться от меня.
- Еще бы, ты бы видела, какое облако тьмы от тебя взметнулось, - Элис улыбнулся тонкими губами, - я уже думал все, пришел мой конец. Значит, тебе досталось видение?
- Нет, это тоже у Эвы. Мне… что-то другое. Я не знаю точно, но он для меня плохо оборачивается.
Я посмотрела прямо на него и увидела, как его хорошее настроение и улыбка сползают вниз. Нас прервала Кэсс, которая в той же манере скинула с подноса нам два куска пирога на тарелках и забрала посуду, но я этот раз я не обратила на нее никакого внимания. Я смотрела на Элиса. Он понял, о чем идет речь.
- Этот дар был у Эрика, - он отвел глаза и начала барабанить пальцами по столешнице. У него были аккуратные короткие ногти, даже слишком аккуратные для мужчины.
- Какой?
- Думаешь, почему на него все девушки так липли? Думаешь, он был каким-то особо красивым или умным? Нет и нет. – Элис с каким-то ожесточением откинулся на сидении. В его позе появилась нервозность. Наша мать называет это вампирством, а папа шутил, что она суккуб. Когда Эрик стал старше, он научился это контролировать, но в детстве ему было несладко, хотя мама жестко это контролировала.
- Вампирство? Суккуб? Разве это не демон, который пожирает мужчин и…
- Суть похожа, вот потому папа так и говорил. Точнее не знаю, потому что у меня он почти не проявлен, да я и не старался. Так же, как и виденье, это обобщенное понятие.
- Почему у тебя много даров, а у Эрика был один? И у меня тоже? И это значит, что Эрик мой отец?..
Боже, как все запутано. Снимали бы мы сериал, побили бы все рекорды по загадкам и запутанности сюжета. Виски ныли, пока информация пыталась уложиться в голове.