Ей ведь нужно это. Семья, рождество с бабушкой и дедушкой… И с отцом? Чтобы все ее любили и все в таком духе?
А я? А мне? Мне это тоже нужно. Я тоже хочу быть любимой внучкой или дочкой. Это несправедливо… Получается, я нашла семью только для того, чтобы удостовериться, что я им и не особо нужна.
Я упала лицом в подушку. С тех пор, как я стала с этим разбираться, я слишком много плачу. Так больно идти туда снова завтра. Делать вид, что мне все равно на это… Да, они мне помогут, но с условием, что я привезу им Эву на каникулы. А я сама могу идти восвояси. Словно я им не родня. Это обидно. Очень обидно.
Полночи я провела в слезах и жалости к себе. Так что проснулась я почти к полудню. Слава богу мешки под глазами быстро прошли и я, наскоро приведя себя в порядок, бросилась обратно к гигантскому дому в два этажа, который внешне выглядел также шикарно, как и внутри. Сразу видно, что тут живут богачи.
Какое-то время я просто собиралась с духом, той решительности, что у меня была вчера, уже не было. Мне казалось, еще одно слово и я начну плакать, как маленькая девочка, у которой отобрали конфетку. Только не конфетку. А семью.
Я опоздала, это читалось у них обоих в глазах. Большими и жирными буквами. Элис и моя бабушка сидели в гостиной и пили кофе из маленьких кружечек. Кто же пьет кофе из таких наперстков? Мне, чтобы проснуться, надо минимум пол-литра этого зелья. Я стянула с себя пальто и оправила свитер под двумя напряженными взглядами, требующими моих объяснений.
- Извините, я плохо спала.
- Я думаю, мне лучше уйти, - Элис поприветствовал меня кивком головы и удалился, держа кружечку на маленькой тарелке перед собой. Даже мизинчик отставил. Какая нелепость…
- Именно так, - подтвердила бабушка, а потом указала взглядом на поднос с серебряным чайничком. - Кофе?
- Пожалуйста. Простите, а как вас зовут?
Кофейник дернулся в руках моей бабули, но она, казалось, даже и глазом не повела.
- Тереза. Тереза Милдред Кларисса Малена Милтон.
Испанка, что ли? Откуда столько вторых имен?
- Не Серанто?
- Мне не нравится фамилия Роджера, так что я решила оставить свою.
Я подавила улыбку, вспоминая свою маму и ее нежелание брать фамилию Эрика, а ещё старую добрую психологию и то, что сыновья выбирают себе жен, похожих на матерей.
- Итак, - Тереза сидела все в том же кресле, закинув нога на ногу, и медленно пила свой кофе. Сегодня ее волосы были собраны в чудной пучок на голове под старину, а платье было другим, но тоже темным и длинным, на ногах домашние туфли лаконичного покроя. - Чтобы ты знаешь о даре?
Я отсербнула горячую жижу из словно кукольной кружечки. О боже… теперь понятно, почему доза такая маленькая… крепкий до ужаса. И он что? С перцем?.. я оставила кружечку. Хотелось воды, чтобы запить эту ужасную гадость во рту.
- Я привлекаю мужчин чем-то, и они становятся… странными. - Меня передернуло. – И все в принципе.
- Не густо, - Тереза покачала головой и мечтательно уставилась в потолок. Свет из окна позади нее делал ее фигуру несколько готичной. – Этот дар лишь отражение нашей женской сути. Когда мы становимся старше, нам хочется привлекать мужчин, и это нормально, самые сильные эмоции у мужчин вызывает красота женщин, страсть и секс. Так что… это то, что мы пробуждаем в них. Сверхсильные желания и страсть.
- Разве это не опасно?
- Если на этом все закончить, то это может плохо кончиться. Думаю, ты и сама это поняла.
- Да… и что же тогда нужно делать дальше?
- Ты когда-нибудь пробовала дразнить собак едой, а потом, когда она подходит за ней, внезапно начать на нее кричать или бить ее? – Она всё также не смотрела на меня, а в потолок. На мой взгляд, там не было ничего интересного. - Можно отхватить по самое не хочу. Нужно дать им то, что они хотят.
Мое лицо отразило все, что я думаю по этому поводу быстрее, чем я смогла сформулировать это словами. Тереза скосила на меня глаза и вздохнула осуждающе:
- Не так. Это подходило для Эрика. Ему это нравилось, все эти женщины, их внимание, спать с ними… Ты же больше походишь на меня, идея спать со всеми подряд ради питания не вызывает в тебе восторга. Это меня радует.
- Питания?
- Мы подпитываемся их эмоциями. Собственно, в этом суть. Любые, слишком яркие эмоции мы может как бы… эм… съесть. Впитать, наверное, этот глагол лучше подходит. Допустим, мужчина привлёкся нами. Его глаза горят. Ты просто касаешься его кожи. Руки, шеи, щеки. Любого участка, лишь бы был контакт кожа к коже, и забираешь эту эмоцию. Нет эмоции, нет запала, нет продолжения.