Вскоре я услышал голоса. Гортанный, лающий говор. Я прижался к стене. Из-за поворота показался патруль. Но это были не те жалкие разведчики, что я встретил в лесу. Эти были крупнее, лучше вооружены, а главное — с ними был маг.
Они были сильнее. Они были опаснее. Я не стал ждать, пока они меня заметят. Я атаковал первым.
— Catena Chaos! (Цепь Хаоса!) Мой багровый хлыст вырвался из тени и обвился вокруг шамана, который даже не успел среагировать. Я дернул, и маленький уродец с визгом врезался в стену.
Два берсерка, взревев, бросились на меня. Проход был узким, им было негде развернуться. Идеальные условия для моего нового заклинания.
— Exterminatus!Моя «Игла Хаоса», отточенная в кабинете Ворна, сорвалась с моего пальца. Она пронзила грудь первого берсерка, оставив в его теле дымящуюся дыру. Он даже не успел издать звука, просто рухнул замертво.
Второй берсерк, видя гибель товарища, впал в ярость. Его глаза налились кровью. Он несся на меня, размахивая своим ржавым топором.
Я отскочил назад, одновременно выпуская «Рой Углей». Часть из них попала ему в лицо, заставив его взвыть от боли. А я уже заканчивал бой. Еще одна «Игла» пробила его колено, заставив упасть. Третья — прервала его жизнь.
Я подошел к шаману, который все еще барахтался в моих огненных цепях. Он смотрел на меня с ужасом и что-то лепетал на своем языке. Я не стал его слушать. Контрольный выстрел «Иглой» в голову.
Бой окончен. Быстро. Жестоко. Эффективно.
Я стоял в темном, вонючем туннеле, над трупами врагов, которые были значительно выше меня по уровню. И я не чувствовал ничего, кроме холодного удовлетворения. Моя сила росла.
Я заглянул глубже во тьму пещеры. Я слышал оттуда еще больше голосов, лязг оружия. Я шел в самое сердце вражеского логова. И я улыбался. Эта резня была лишь разминкой. Настоящее веселье было впереди.
Продвигаясь вглубь гоблинских туннелей, я чувствовал, как меняется воздух. Он становился горячее, гуще, пропитан запахом пота, жареного мяса и сотен немытых тел. Лающий говор и пьяный хохот становились все громче. Я шел к самому сердцу их логова.
Я вышел в огромную, естественную пещеру, своды которой терялись во мраке. В центре зала ревел гигантский костер, языки пламени взмывали на десяток метров вверх, освещая стены, заваленные горами хлама. Это была сокровищница гоблинов — ржавые доспехи, сломанные мечи, грязные гобелены, сорванные со стен человеческих домов, бочки с элем и горы костей, как животных, так и человеческих.
В пещере находилось не меньше полусотни гоблинов. Они пировали, дрались, точили оружие. Но вся эта хаотичная масса замолкала и склоняла головы, когда их взгляд падал на дальний конец пещеры.
Там, на грубом троне из черного камня и черепов, восседал он. Король Гоблинов.
Он был почти вдвое выше любого из своих подданных, с могучими, бугристыми мышцами и шкурой, покрытой сетью уродливых шрамов. На его уродливой голове криво сидела ржавая железная корона, а тело было защищено обломками настоящей рыцарской кирасы, грубо привязанной кожаными ремнями. В его огромных руках покоился двуручный боевой топор с зазубренным лезвием. Но самым страшным были его глаза. В них не было тупой ярости берсерков. В них был ум. Холодный, жестокий и хитрый ум.
Рядом с его троном, как две каменные статуи, стояли его телохранители. Два элитных гоблина-гвардейца, закованных в трофейную кольчугу, с башнеобразными щитами и короткими, но широкими мечами.
В тот момент, как я шагнул из туннеля в свет костра, вся пещера затихла. Пятьдесят пар злобных, голодных глаз уставились на меня.
Король Гролнок лениво поднял голову. Он ухмыльнулся, обнажив ряд кривых, желтых клыков, и издал серию низких, гортанных, булькающих звуков, которые, тем не менее, были наполнены властью и насмешкой. — Гра-а-ах... нак... кхел'таг? — прорычал он, указывая на меня своим огромным когтистым пальцем. Его тон был полон издевательского удивления. Затем его ухмылка стала шире, и он откинулся на троне, рявкнув короткую, лающую команду своим гвардейцам и ткнув в мою сторону топором. Смысл был предельно ясен и без перевода: «Принесите мне его».
Два гвардейца с ревом сорвались с места и бросились на меня. Остальные гоблины восторженно взвыли, предвкушая зрелище.
Я не стал ждать. Я начал свою собственную игру.
Гвардейцы неслись на меня, прикрываясь щитами. Прямая атака была бесполезна. Я отступил назад, в тень сталагмитов, и начал расставлять свою паутину. — Detonare Sigillum! (Печать взрыва!) Одна «Печать Хаоса» легла на пол прямо на их пути. В то же время я поднял другую руку. — Ignis Gregem! (Огонь… Стая!)