– Есть еще вариант, – насупился я, – болты не взял. Дозиметр тоже, не хочу далеко заходить. Еда – тушенка в банках.
– Тогда открой тайну о цели визита.
– Выжить, – быстро ответил я. Пусть считает меня трусом. Баранов ответил бы – за артефактами.
Начмед, чтоб ему икалось, за суровой романтикой. Ременов, за новыми историями и сталкерскими байками.
Трофимыч достал из кармана болты. Новенькие, блестят. На каждый болт накручены по три гайки. Кинешь такой агрегат в голову и глаз можно поцарапать.
Видно, что он анализирует ответ.
– Хорошая цель. Главное, твоя цель совпадает с моей, значит дальше держим путь. Сказал бы артефакты или деньги, то наши дороги разминулись. А так…
Трофимыч достал из опаленного кармана старый болт и катушку красных ниток.
– Держи, талисман будет. – Отрывая нитку от болта, сталкер кинул его мне.
Я после бессонной ночи, да еще и похода… Короче, не поймал. Болт попрыгал в моих ладонях, спикировал в траву.
– Хмм, научим, – произнес Трофимыч. Привязывая красную нитку к новому болту, добавил: – или заставим. Главное, чайником не бить.
Я догадался, что это очередная шутка, смысл которой не понял.
Красный цвет ниток притягивал взгляд. Мне казалось, я стою на пороге открытия тайны. Вся Зона одета в темные цвета, окутана блеклыми тонами. Где я могу увидеть красный цвет? Он, как огонек, давал надежду, что есть жизнь. За блокпостом и дальше, есть нормальная жизнь.
Красная нитка.
– Чего ждешь? Веревка есть? Давай приматывай, как я, – сказал сталкер.
– Бинт есть. – Спасибо начмеду, что сумку разрешил взять. Ну и чтоб еще раз ему икнулось!
– Белое, тоже сойдет. Нитка лучше, она легче, видно любое колебание. Однако опыт надо иметь, а то от порыва ветра можно обосраться, – сказал Трофимыч.
Пока я возился, он достал из кармана монокль, пощелкал, и снова уставился в сторону колхоза. Видно, не хотелось ему туда идти, сказывалась интуиция, основанная на опыте.
– Сколько метров привязывать?
– Бинт пятиметровый? Тогда весь. Отмотай сразу, уложи аккуратно, как будто в кольцо складываешь. Готов? – инструктировал меня сталкер.
– Да, – ответил я.
– Двинули. Первый раз я бросаю, ты смотришь. Хотя нет, забыл, с кем имею дело. Три раза я – а лишь потом ты, – улыбнулся Трофимыч.
Нет, за подначки возьму с него деньги. Хорошее настроение стоит дорого, а в этом унылом крае приближается к бесценному товару!
6
Понимание приходит не сразу. Адреналин от увиденного, от новых впечатлений подстегивал тело, как наездник пришпоривает коня, загоняя с каждым разом глубже в бока измученного животного железные шпоры. Так и я, получив порцию бодрости, активно двигался. Оценивал ситуацию, бросал ржавый болт с бинтом. Кинул, присел. Анализируешь, что стало не так в этом мире, конкретно в этой точке. Трофимыч попутно рассказывал про аномалии, которые встречаются на территории колхоза. Строго сказал:
– Перескажешь. Постарайся дословно запомнить. Сначала кратко, повторяю – кратко, расскажи, какие аномалии знаешь, – попросил Трофимыч.
– В действии эту видел… Когда к блокпосту двигались, солдат попал в круги на грязи и его подбросило, – сразу выпалил я.
– «Пинок». Будь «подскок» – все кости переломало, – сказал сталкер.
Похлопал меня по плечу, показывая куда бросать.
– Стоп. Перекур, два дела одновременно у тебя не получается, – сказал Трофимыч, огорченный таким медленным продвижением, – дальше рассказывай.
Что он еще хочет услышать? Позориться не хочется, знания-то все в курилке собирал. Ух, там и байки ходили, одна интересней другой. Самое любопытное наблюдать, как день ото дня байка обрастала подробностями, а наш Баранов становился крутым.
– Есть штука, воздух колышется над ней. Попал в нее – столп огня! – начал я.
– «Микроволновка», – сказал Трофимыч.
– Тополиный пух, который как клей и жжет. – Вспомнил!
– «Жгучий пух».
– Электричеством бьет, как из розетки! – Это я точно слышал!
– Закончили. Экзамен провален. Блин, Новиков, вот реально, как будто тебя под угрозой кастрации в Зону отправили. Слушай внимательно, повторять не буду. Не потому что я плохой, а может так оказаться, что ты уже слышать не сможешь.
Трофимыч говорил тихо, ветер уносил часть его слов. Интересно, что потом он делает с ними? Играется? Может, Зона потом говорит голосом, из слов, которые ветер похитил?
Черт. Дурацкие мысли лезут в голову. Сейчас Трофимыч голову-то проест. Как моль шубу, так и он, сожрет напрочь, даже ушей не оставит. Знаю я таких лекторов, начнут словоблудить. У нас такой в медицинском хирургию преподавал. С его слов, аппендэктомию дано сделать только полубогам или как ему, равному Всевышнему. Мы же должны учиться не обкалывать операционное поле, а полы мыть вместо санитарок.