— Скажешь, почему они так тебя не любят? — мягко спросил Алекс, коснувшись пальцами руки Данила.
— Не сейчас, — Данил отдернул руку. — Может быть, никогда.
— Твое право, — пожал плечами Алекс. Он не страдал от излишнего любопытства. Конечно, ему было интересно, что скрывает мальчишка, но намеренно давить на больную мозоль он бы не стал.
— А что насчет тебя? У тебя никогда не было проблем с окружающими?
— Нет. Никто не осмелится выступить против меня, зная, кто мои родители. Мне многие завидуют. Зависть части из них доходит до ненависти. Некоторые желают мне смерти. Но это все не про меня как личность — только про меня как сына моих родителей. Я приятный в общении человек. Стараюсь быть отзывчивым и понимающим. У меня много друзей, еще больше хороших знакомых. Большинство людей меня любит. И я считаю, что достоин этой любви.
— По-твоему, я недостоин? — с вызовом спросил Данил.
— Конечно, достоин! Ты такой отважный, и у тебя доброе сердце. Ты эрудированный и интересный собеседник.
— Думаешь, этого достаточно, чтобы меня любили?
— Более чем. Любят и тех, у кого ничего этого нет.
— Да. Любят пустышек, у которых нет ничего, кроме привлекательной внешности. У меня ее нет.
— Она и не нужна, — обнадежил Данила Алекс, а сам подумал, сколько раз тащил в постель красивых бездушных кукол. Люди и правда огромное значение уделяют внешности. Мало кому интересна душа, если к ней не прилагается красивое тело.
— Я по твоему лицу вижу, что ты сам не веришь в то, что говоришь, — раздраженно фыркнул Данил. — Интересно, что бы ты говорил, если бы видел меня.
— Поверь мне, то же самое!
— Ну-ну, — недоверчиво буркнул Данил. — Я вздремну немного, если ты не против.
— Конечно. Я не буду тебе мешать.
Данил повернулся на правый бок и подтянул ноги к груди. Алекс окинул взглядом его худенькую фигурку и прикрыл глаза. На ветке прямо над их головами чирикала птичка. Ветер шумел в кронах деревьев. Солнечные лучи пробивались сквозь листья, узкой пятном света нагревая Алексу левое веко. По руке ползла мошка, торопливо перебирая маленькими липкими лапками. Послышалось мерное дыхание Данила.
========== 5 ==========
За неделю Алекс приноровился к неровностям почвы и уже почти не спотыкался. Это существенно увеличило их скорость передвижения. В пути Алекс и Данил проводили по двенадцать часов в день. Остальные двенадцать уходили на привалы и ночной сон. Данил сильно уставал и дремал почти на каждом привале. Алекс медитировал, прикрыв глаза и слушая звуки леса. Ели два раза в сутки — вечером, когда делали остановку на ночлег, и утром, перед тем, как тронуться в путь. Довольно быстро гречневая каша стала получаться у Алекса как надо. Он сам не мог оценить ее вкус из-за своего притупленного вкусового восприятия, но пахло аппетитно, да и Данилу не было смысла обманывать. Жажду Алекс мог приглушить силой мысли, но в этом не было необходимости — Данил мастерски отыскивал ручейки, и они могли пить практически в любой момент.
За спиной осталось больше трети пути, и они все набирали темп. На восьмой день пошел дождь. Сначала они продолжали идти, но он все усиливался и наконец перерос в настоящий ливень. Данил нашел большой дуб с пышной кроной и уселся меж его корней, откинувшись на мощный ствол. Алекс сел рядом. Пока что здесь было сухо, долетали только редкие капли. Но это не имело значения — одежда уже промокла насквозь.
— Переоденься, иначе заболеешь. У тебя же слабый иммунитет, — наставительно сказал Алекс.
— Сам знаю, — огрызнулся Данил и полез в мешок за сменной одеждой. — Может, ты отвернешься?
— Я все равно почти ничего не вижу. Но для твоего спокойствия — конечно, — с этими словами Алекс отвернулся.
Данил быстро переоделся, отжал мокрую одежду и закинул ее на толстую нижнюю ветку.
— Не думаю, что она высохнет. Но попробовать стоит.
— Небо все темнеет. Сколько, по-твоему, продлится дождь?
— Несколько часов точно. Потом, может, ветер разгонит тучи.
— А если дольше? — не унимался Алекс.
— В любом случае, придется ждать. Там, где ты живешь, дожди бывают часто?
— Сейчас я большую часть года я провожу на Луне. Учусь там в университете.
— На Луне? Не шутишь? — изумился Данил.
— Я серьезно. Возвращался оттуда на шаттле домой на летние каникулы. Сейчас Луна пригодна для жизни. Но дождей там не бывает. На Земле у нас много домов в разных странах, я мотаюсь по всему миру. Намеренно встреч с дождями не ищу, так что вижу их редко.
— Здорово, наверно… — вздохнул Данил.
— Что? Жить без дождей?
— Путешествовать по разным странам.
— Я всю жизнь путешествую. Объездил весь мир. И, честно говоря, не так уж он и разнообразен. Двести лет назад — возможно. Но сейчас, в эпоху космополитизма, когда стерлись границы между нациями и забылись культурные ценности, разницы почти нет, будь ты в Марокко, в Бразилии или даже на Северном полюсе.
— А я никогда не увижу ничего, кроме сибирских лесов.
— Я могу вытащить тебя отсюда и показать все, что ты захочешь, — предложил Алекс.
— У меня не получится жить в мире, так сильно отличающемся от моего. Я не хочу быть для тебя обузой. И не уверен, что мне вообще разрешено выходить за пределы купола.
— Жить под куполом — выбор твоих предков, не твой. Конечно, ты можешь выйти, если захочешь. Я помогу тебе освоиться. Мне несложно это сделать. Должен же я чем-то тебя отблагодарить.
Данил нервно рассмеялся.
— Ты же это сейчас не всерьез, правда? Не обращай внимания, иногда я говорю ерунду. Тебе вовсе необязательно так горячо поддерживать каждую мою придурочную мысль.
— Это мое дело — как относиться к твоим желаниям. Я вовсе не считаю их придурочным. Они абсолютно нормальны. Ты смышленый и разносторонний, с желанием развиваться и тягой ко всему новому. Логично, что ты хочешь выбраться из-под купола. Он тебя нехило так ограничивает.
— Даже если это кажется тебе логичным, ты не обязан мне потакать. Ты вообще ничем мне не обязан. Я помогаю тебе не потому, что жду какой-то благодарности.
— Я не сомневаюсь, что твоя доброта бескорыстна. Но для успокоения собственной совести мне надо чем-то тебе отплатить, — пояснил Алекс.
— Ага, чтобы уже я чувствовал себя обязанным? — возмутился Данил. — Услуга за услугу? Но это абсолютно неравнозначный обмен. Я не могу такое принять, — Данил был настроен категорично.
— Возможно, это выглядит неравнозначным с твоей стороны, но поверь, мне это ничего не стоит, — мягко заметил Алекс.
— Хватит меня уговаривать! Я уже усвоил урок — с тобой нельзя делиться своими фантазиями, ты почему-то считаешь, что обязан их исполнить, — в голосе Данила прорезалось раздражение, которое он до этого с трудом сдерживал. Парень встал, обошел дуб и уселся с противоположной от Алекса стороны, не намеренный продолжать спор и вообще видеть его.
Ливень продолжался до глубокой ночи, и крона дуба давно уже не справлялась с его напором, пропуская сильные, стремительные, острые, как стрелы, струи. Они не были холодными — просто прохладными, но когда ты насквозь мокрый без перспективы в ближайшее время высохнуть и согреться, это не имеет особого значения. Данила знобило, пробирало противной мелкой дрожью, всю ночь он протрясся, пытаясь заснуть, но ежеминутно просыпался от стука зубов. Алекс предложил сесть рядом, искусственно повысить температуру своего тела и погреть Данила, но тот отказался. Он был обижен на Алекса и не хотел никаким образом с ним взаимодействовать.