— Это помада, чертовы идиоты, я не дура, — сказала она, демонстрируя черный флакон.
Впоследствии Киллиан горько жалел, что все его внимание поглотила разыгравшаяся сцена. Зарычав словно раненый зверь, Эмбер бросилась на мистера Кина, попытавшись то ли задушить, то ли выцарапать ему глаза. Ни секунды не думая, тот ударил девушку, и она упала, стукнувшись головой о скамью. В мгновение ока Киллиан вытащил револьвер и взвел курок.
— Стой на месте, — сказал Фердинанд.
— А то что — пристрелишь меня?
Не говоря ни слова, мужчина опустил пистолет, наставив его на Эмбер:
— Ты лжец и всегда таким был, но я заставлю тебя держать слово.
— Это он-то лжец? — выступила вперед миссис Макграт. — А давай-ка я ему расскажу, как ты его сдал, испугавшись за свою шкуру. Откуда я знаю? Милый мой, итальянские вина развязывали язык и не таким как ты. Рыдал как девчонка, думал, я все забуду?
Эмбер все еще лежала позади мужчины. Воспользовавшись тем, что внимание Фердинанда было целиком и полностью сосредоточено на миссис Макграт, Киллиан постарался приблизитесь к девушке. Грохнул выстрел.
— Я не разрешал тебе двигаться с места, — просто сказал Фердинанд, наблюдая за тем, как Киллиан пытался зажать рану на ноге.
Слова его долетали словно сквозь дымку тумана. Подворотня, запах яблочного сидра и нестиранного белья. Он сел у изголовья кровати и шмыгнул носом. Мать в последний раз завела часы и положила их на тумбочку. Фердинанд вновь убежал из дома, словно это могло предотвратить неизбежное. Их мать умирала.
— Знаешь, в чем сила? — спросила она.
— В правде?
Лающий смех матери рикошетом отлетел от стен.
— Ты не на проповеди, выкинь из головы эту чушь. Нет уж, слушай меня внимательно, мне по долгу службы сейчас положено сказануть что-то этакое, чтобы тебе потом не так погано на этом свете было жить. Слава всевышнему, пожила я долго и кое-что смыслю. Так запомнишь, что я скажу?
— Да.
Хриплый голос матери стал еще тише, Киллиан подался вперед, чтобы услышать ее слова:
— Порою в том, что мы считаем своей слабостью, кроется наша величайшая сила. Усек?
— Усек.
Пока охранники держали миссис Макграт, она поднялась, как призрак, но это был вовсе не добрый дух, призванный напомнить смертным о тщетности бытия. То был дух мщения, пришедший из глубины веков, чтобы получить кровавую дань. Эмбер воткнула нож в горло Фердинанду. Удивление в глазах мужчины сменилось гневом. Он схватился за горло, но поняв, что смерть неизбежна, постарался забрать девушку с собой. Киллиан оттащил его от Эмбер и, опрокинув на пол, принялся бить, не думая о чистоте удара, забыв и его имя и себя самого. Рядом валялся револьвер, он схватил его и стрелял в грудь до тех пор, пока в барабане не кончились пули. Кровь неровными толчками вырывалась из раны. Он постарался зажать эту рану на шее, но лишь испачкал руки. Жизнь вытекла из тела Фердинанда, как виски из разбитой бутылки. Копье ангела на витраже почти коснулось дракона, подозрительно похожего на собаку. Сам же ангел был облачен в красный плащ, а волосы его были рыжими, как пламя, словно неведомый мастер отчаянно хотел рассказать другую историю и оставил подсказки для тех, кто способен будет ее понять.
— Знаешь, почему мы так любим кино? — спросил Киллиан у Смерти.
— Почему? — ответила Эмбер вместо нее.
— Герои там делают то, на что не хватает духу у нас: целуют девушек, которых мы хотим поцеловать, бьют людей, которых мы хотим бить, и говорят так, как мы хотим говорить. Я соврал тебе: я смотрел тот фильм. Хильди вновь станет журналисткой, Эмбер, и никакие довески из никчемных мужей ей не нужны.
Белое платье девушки украсили красные разводы, похожие на древние узоры забытой письменности. Она села рядом, положив его руку на свою. Разноцветные блики света, падавшего с витража, превращали их лица в маски языческих богов. Пальцы сплелись, образуя красный бутон — еще один цветок на поле битвы.
— Не хотела вас прерывать, но все-таки прерву. — сказала миссис Макграт. перешагивая через тела охранников. — Чем скорее мы отсюда уберемся, тем лучше.
— Как вы… как вы их вырубили?
— Ох, пустяки, мальчик мой. Думаешь, раз я итальянка, то только макароны горазда готовить? — сказала она, поправляя макияж.
Вежливый кашель заставил их разом обернуться.
— Бракосочетание, как я понимаю, переносится на другой день? — спросил священник.
***
Народу в «Голове быка» набилось столько, что хватило бы на несколько таких пабов. Старик с окладистой бородой играл какой-то веселый мотив на саксофоне, постукивая в такт одной единственной ногой. Оставшись без глаза, мистер Макграт выменял у какого-то заезжего артиста повязку на глаз и грозился купить себе попугая. Миссис Макграт клялась всеми святыми, что если он это сделает, то пусть заодно ищет себе новый дом.