— Вы думаете, что победили? — прохрипел умирающий. — Зря! Все равно победили мы!
Было видно, что он не жилец. Помимо ран, полученных от нас, на нем были ещё раны от когтей и укусов, причём, судя по характерному потемнению и покраснению — очень нехороших. Похоже, часть мутантов была ядовитыми. Да и сам кумовец выложился полностью, сражаясь с нами после того, как его удачно погрызли мутанты. А такие броски даром не проходят.
— Кто был здесь главным? — вежливо спросил я врага, несильно ткнув ему в руку электрошашкой на минимальной мощности. Блин, обожаю этот инструмент — для допросов подходит просто идеально. А у Рокуши губа была не дура!
Первую помощь я ему оказал, пару таблеток в глотку запихал, но спасать кумовца не собирался. Экспресс-диагостику я уже провёл, картина ясная... в общем, загнётся он без вариантов от ран, яда и от потери крови, даже если я весь выложусь в попытках его спасти и закормлю его антишоковым, антидотами, крововосстанавливающими пилюлями, антибиотиками и прочим. А, и это ещё если вдруг у меня помутнение рассудка случится, и забуду всё, что эти мрази тут натворили. И заболею всепрощением.
— Ты открывал клетки, рискуя жизнью. Зачем? Ты хотел нас задержать? Отвлечь от чего-то?
— Я ничего не скажу! А-а-а!
Это он зря. В нашем шоу «Вспомнить всё»* что-то он всё равно скажет. А главное — покажет. Своей реакцией на мои предположения.
— Ты уже сказал. Ищите другие коридоры и скрытые помещения, вероятно, кто-то ушёл через тайный ход... Да, точно ушёл через тайный ход, — ухмыльнулся я, видя реакцию пленника на мои слова. —А я пока пообщаюсь с нашим новым другом… Ему ведь столько всего нужно мне рассказать!
— Нам надо вернуться в зал с клетками. Там есть проход, тайный ход, — доложился Неджи после непродолжительной активации бьякугана. — И ещё, в паре километров от нас — цели.
Пленный аж заскрежетал зубами.
— Ну, так чего вы ждёте? — спросил я свою команду. — Их надо поймать! Бегом за ними! А с тобой мы, дерево ты чёрное, ещё немного поговорим…
Когда привели пленных, умирающий имел вид бледный, усталый и крайне измученный. Обидно — мерзавец оказался начальником этого неуютного заведения и многое мог бы нам рассказать. Но сейчас — увы, не нам, разве что Шинигами. Даже ласковое поглаживание Мечом Бога Грома уже его не взбадривало, как в начале нашего общения.
— Генбу-сама? Генбу-сама! — зачастил один из пленных. — Он же умирает! Сделайте что-нибудь!
— Вы и делайте, вас развяжут и достанут вам все необходимое. Я здесь бессилен, — предложил я.
Они честно пытались, но даже с моей помощью у них ни черта не получилось. Ну что, я ведь предупреждал. Впрочем, нет худа без добра. Совместный бесполезный труд не только задалбывает, но и объединяет, так что в процессе шестеро врачей-палачей, из которых, кстати, только один был чернокожим, я многое узнал и об их уровне владения чакрой, и о многом другом.
Тем более, что коллеги уже притащили все бумаги с исследованиями и Анко мне стала кратко всё пересказывать, а местные менгеле — колоться.
Судя по записям и показаниям этих уродов, на эксперимент их вдохновили захваченные на одной из баз Орочимару данные о Проклятой Печати Зверя и образцы мутагена. Эта хрень должна была радикально усилить носителя, даровав ему некоторые черты, а в идеале — даже способности зверей. Свои эксперименты тут они считали минимум наполовину успешными. Им удалось придать человеческому телу звериные черты и усилить характеристики, но только на короткий промежуток времени. Вояки из мутантов получались довольно дорогие в создании и одноразовые в использовании…
Так что, помимо прочего, они работали над удешевлением формулы. Явно хотели применять свои изуверские наработки массово, а вот это очень, очень плохо. Как и то, что данные об исследованиях они постоянно отправляли в Кумо. Сказали, что такое нововведение было принято после несчастного случая на одной из исследовательских баз на острове, где сгорели все данные их коллег, работавших с призывами.
Да вообще-то не сгорели, но этого я им говорить не стал. А тот «несчастный случай» я помню очень даже хорошо, сам делал. Отлично тогда всё получилось!
Так вот, получив финальный мутаген, подопытный быстро изменялся и в какой-то момент открывал Врата смерти, тем самым получал нечеловеческую силу и, столь же временно, нечеловеческую регенерацию. Когда последние крохи чакры уходили — несчастные умирали. При этом неважно, поддался ли ребёнок трансформации и безумию, открытые Врата смерти уже были приговором.