— Охота? — удивилась Ясмина. — Ну… не знаю… отец брал частенько братьев на охоту. Он говорил, что для волеронов нужно удовлетворять свои инстинкты хищников.
— И охотились они, скорее всего, на зайцев и уток? — усмехнулся Фолкет.
— Нет, еще на кабанов и медведей.
— А об охоте на людей тебе рассказывали?
— Надеюсь, ты шутишь?
— Нет, — покачал головой Фолкет, — я не шучу. Еще не так давно это было развлечением для волеронов — охота на людей, но особенно ценилась охота на эт-дэми. И делалось это в облике змея. И сейчас иногда устраивается такая охота, но допускаются до нее, как ты понимаешь, только доверенные лица.
— И ты… участвовал… тебя… приглашали? — непослушными губами от охватившего ее страха спросила Ясмина.
— Бывало, но…
Робкий стук в дверь не дал закончить Фолкету фразу.
— Входи, — разрешил он.
Молоденькая служанка, не поднимая взгляда от пола, протиснулась в дверь.
— Я принесла, как вы велели, господин, — произнесла она робко, кланяясь Фолкету.
Ясмина увидела, что девушка держит в руках что-то яркое, блестящее. Платье?
— Положи на кровать.
Ясмина с удивлением наблюдала, как служанка прошла и расстелила на кровати то, что принесла.
Фолкет раздраженно кивнул служанке, чтобы она уходила. Та очень быстро исчезла.
Встав с лавки, Ясмина подошла к тому, что лежало на кровати.
— Это что? Платье или ночная сорочка? — удивленно спросила она, рассматривая нечто, слабо напоминающее платье.
— Сегодня у меня будут гости, я хочу, чтобы ты, надев это платье, вышла к ним, — ответил он, вставая с кресла.
— Ты хочешь, чтобы я надела вот это? — спросила Ясмина, приподнимая за тонкую лямку платье из шелестящей ткани.
— Да, очень хочу и предвкушаю, как ты будешь выглядеть в этом платье, — подтвердил Фолкет, подходя к Ясмине.
— Это невозможно! — возмутилась Ясмина, откидывая платье.
— А еще ты должна будешь распустить волосы.
— А ты тогда свои волосы заплети в две косички, как у девочки, — предложила насмешливо Ясмина, поворачиваясь к Фолкету.
И тут же получила пощечину.
— Негодяй! Как ты смеешь! — воскликнула ошеломленная Ясмина, прижимая ладонь к щеке. Из ее глаз брызнули слезы, ей было не столько больно, как унизительно.
— Не смей мне впредь дерзить! Ты наденешь это платье, — жестко сказал Фолкет, — и спустишься в нем в большой зал к моим гостям, или пойдешь туда голой.
— Ты не посмеешь… — боязливо произнесла Ясмина, всхлипывая.
— Уверена? — холодно усмехнулся Фолкет.
— А что дальше? Ты приготовил мне, как эт-дэми, участь жертвы в охоте волеронов? — в отчаянье выкрикнула Ясмина, все еще держась за щеку.
— Я еще не решил…
— А Едвигу ты тоже одевал в такие платья? — не помня себя от гремучей смеси обиды, унижения, ненависти и страха, возопила Ясмина. — И она тоже была жертвой в охоте? Ведь она так же была эт-дэми!
Фолкет схватил Ясмину за горло, развернулся и припечатал ее к стене, подняв так, что она еле-еле доставала до пола, стоя на цыпочках.
— Отпусти — прохрипела задушено Ясмина, скребя ногтями по руке Фолкета.
— Если ты еще хоть раз как-нибудь произнесешь имя моей сестры, пожалеешь, — прошипел он ей в лицо, и опять его дыхание обдавало холодом, а в глазах вспыхивали и гасли серебристо-ледяные искры, — ты не достойна даже ее мизинца.
Фолкет отпустил Ясмину, она, съехала по стене на пол, натужно вдыхая воздух, которого ее только что лишали.
— Сейчас тебе принесут ванну и горячую воду, ты вымоешься тщательно, — говорил он, глядя на нее сверху и морщась брезгливо, — причешешься, распустишь волосы, наденешь платье, которое я приготовил для тебя и будешь ждать. Я приду за тобой и отведу вниз, когда ты понадобишься.
Сказав это, Фолкет направился к двери, бросив на ходу:
— Кстати, под это платье нижнее белье не предусмотрено.
Оставшись одна, Ясмина, сидя на полу, разрыдалась, размазывая слезы и сопли по лицу.
Глава 24
Почти сразу же, как ушел Фолкет, пришли две служанки, исподтишка косясь с любопытством на Ясмину, зажгли камин, застелили постель, вынесли ведро из-за ширмы. Затем появился дюжий мужик, притащил с собой медную сидячую ванну, поставил ее за ширму, где она с трудом поместилась. Мужик и служанки принесли ведра с горячей и холодной водой. Мужик, в отличие от служанок, даже не пытался смотреть на Ясмину.
Мужик ушел, а служанки развели воду в ванне и предложили Ясмине помыться. Она не отказалась от помощи служанок в мытье, тем более головы. Потом Ясмина, завернутая в теплую простыню, сидела перед камином, а одна из служанок расчесывала ей волосы. Другая выносила воду, подтирала пол. За ванной опять пришел тот же мужик, служанка на то время, пока он был в комнате, развернула ширму, скрыв Ясмину от посторонних взглядов.