В день вынесения приговора девица была отрешенной, походила на полуживое существо с зеленым лицом. Я с тревогой косился на нее. Мне казалось, что вскоре она рухнет на пол без чувств. Не потеряла сознание. После прочтения приговора вздохнула - выказала безысходность. И решила жить с этой безысходностью, другого выхода нет.
Я подумал, что девушка ждет ребенка от одного из преступников. Видимо, срок еще маленький. Если в начале не могла понять, как ей жить дальше, то после вердикта суда пришла к выводу - она должна избавиться от ребенка, не хочет быть матерью одиночкой. Не хочет, чтобы ребенок узнал, кем был его отец.
Глупая маленькая девчонка! Надо радоваться, что судьба развела ее с этим ничтожеством, который без сомнения сломал бы ей жизнь...
После похорон мы с отцом превратились в сиамских близнецов - не могли расстаться. Боялись выпустить друг друга из вида.
Если я еще полуребенок, и надеюсь остаться им еще долгие годы, то мой отец, лишившись матери, став взрослым. В пятьдесят пять лет.
В последние годы мать больше нуждалась в нем, чем он в ней, и мы понимали, что болезнь в очередной раз даст о себе знать таким ударом, от которого она больше не оправится, и все равно не могли смириться с утратой.
Я уговаривал отца поехать к дяде Вове Коровинскому, с которым отец давно не виделся. Отец сразу сказал категорическое "нет", потом целый день раздумывал и, наконец, дал согласие.
Батя звал меня с собой, но я признался, что моей однокласснице нужна моя помощь.
- Ромка, только я тебя прошу - береги себя! - просвечивая меня взглядом-рентгеном, сурово произнес он.
Я обещал. Дал привычно честное пионерское...
При расставании Дина Чайка черкнула мне на бумаге номер телефона в городской квартире Маруси Рыбкиной. Не теряя надежды, я позвонил. Мне никто не ответил. Получается, что Дина с детьми живет на даче вместе с Марусей. Или вообще уехала домой. Мне она говорила, что останется здесь до середины августа, потом за ней приедет муж, и они всей семьей поедут к морю. Прекрасная дружная семейка, ничего не скажешь.
С момента нашей первой и пока единственной встречи прошла почти неделя. Сегодня уже суббота. Тяжелая выдалась неделя. Похороны, поминки... Печаль. Одна печаль.
Хотел отвлечься на расследование и на тебе - Динка пропала.
Повторил попытку. Трубку снова никто не взял, я отчаялся, уже собрался прервать вызов, но услышал запыхавшийся голос моей бывшей одноклассницы.
- Маруся, все нормально, обошлось...
- Дина, доброе утро, это Роман Хруцкий, - поприветствовал я ее, прервав бойкий монолог, не хотел услышать что-то, не предназначенное для моих ушей.
- Ой, Рома, привет, - обрадовалась бывшая одноклассница. - Ты где пропадал? Не звонил, а я не хотела тебе навязываться.
- Не до звонков и разговоров было... Бабушка умерла.
- Ой, - повторилась Дина, на этот раз испуганно. - Как же так. Она такая была молодая, подвижная, жизнерадостная. Конечно, прошло много лет со дня нашего выпускного, когда она приходила вместе с твоим отцом, но ты говорил, что с ней... все хорошо...Ром, я тебе соболезную.
- Спасибо, - прошелестел я в ответ. Голос был не мой, чужой был голос. Говорить на "больную" тему не хотелось. - У тебя что-то произошло? - спросил я у Дины. - Я догадался, когда ты сказала "все обошлось". Извини, что стал невольным слушателем.
- Представляешь, Федот свалился рано утром с дивана и руку вывихнул. Пришлось ехать в больницу. Руку вправили, он даже пискнуть не успел. Теперь все нормально. Некоторое время рука будет на подвязке, чтобы лишний раз не тревожить. Я позвонила Марусиному соседу по даче, он писатель, живет на даче круглый год, ему и телефон установили, единственному, вот к нему все и бегают. Но он мужик дерзкий, быстро всех отвадил, хотя, лично к нему с просьбой позвонить никто не обращался, у него есть домработница, Фекла Степановна, нормальная тетка, правда с характером. Сначала надо выслушать все ее претензии, потом она соизволит дать разрешение на один звонок. Мы с ребятами собирались сегодня к Марусе, а тут такая незадача с Федотом. Я позвонила, попросила Феклу Степановну передать Марусе, что мы не приедем, у нас образовалась проблема. Только сейчас вернулись из больницы, я подумала, что Маруська названивает - волнуется.
- А это я.
- Рома, я понимаю, у тебя горе, тебе не до Маруськиных проблем. Не думай, я не обижусь. И Маруся не обидится. Действительно, пусть милиция занимается.
- Значит, Якова пока не нашли.
- Кто бы его искал.
- Новости какие-нибудь есть?
- Вообще никаких. Маруся ходила к следователю, он только руками разводит, говорит - работаем. И постучал ладонью по высокой стопке папок с уголовными делами - дескать, вон у меня сколько работы, иди-ка ты отсюда. И Маруська ушла, не солона хлебавши. Потеряла подруга надежду увидеть мужа живым. Рома, а ты как думаешь...
- Буду заниматься, - не дослушал я.
- Я не настаиваю, - напомнила Дина.
- Сам хочу заняться поисками Якова Рыбкина, это меня отвлечет, - честно признался я. - Отца я отправил погостить к другу. Так что я один совсем один, - с горькой усмешкой произнес я.
- Может быть, тебе... что-то нужно? Ты говори, не стесняйся.
- Спасибо, не нужно. Мы с отцом привыкли к спартанской жизни. Вернемся к нашему делу. Дина, Маруся называла фамилию приятеля ее мужа Якова. Валентин Гулящик? Я ничего не путаю?
- Именно так - Валентин Гулящик. Я могу узнать у Маруси адрес, по которому он проживает. Наверное, она знает.
- Я сам. Ты ей не говори, что я занимаюсь поисками мужа.
- Почему?
- Просто не говори и все. Если начнет что-то вырисовываться, то тогда я поделюсь с ней полученной информацией. А пока не хочу давать ей надежду. Если милиция неспособна отыскать пропавшего человека, то почему мои поиски должны увенчаться успехом? Они профи, я дилетант.
- Но у тебя есть один фактор преимущества - у тебя одно дело, у них целая стопка уголовных дел. Что-то еще? А то мои пацаны проголодались.
- Твой муж не объявлялся? - неожиданно заинтересовался я. Дина не была в поле моего зрения, но я догадался, что она напряглась.
- Не поминай черта всуе, - вздохнула она.
- Извини, если испортил тебе настроение.
- Чего уж теперь. Не объявлялся. И не звонил. Мать моя звонила, сказала, что они с мужем, моим свекром, собираются на курорт. Требовала, чтобы я вернулась, а то Силантий один. Нельзя оставлять мужа без присмотра, а то уведут. Я ответила, пусть уводят, плакать не буду, еще и спасибо скажу. Мне такая сверхценность без надобности. Она понесла: он отец твоих детей, и все в таком духе. Я взяла и трубку бросила. Пусть едет отдыхать со своим ненаглядным. Они постоянно в это время отправляются в Сочи на целый месяц.
- Твоя мать ничего о твоем муже не сказала?
- А что она должна была сказать о муже? - перешла на трагический шепот Чайка. - Роман, тебе что-то известно?
- Успокойся, я просто спросил.
- Просто... У тебя все легко и просто, это у нас простых смертных все сложно и запутанно, потому что мы не такие умные, как некоторые.
- Взвинченная ты стала, Дина. Вспыхиваешь, как спичка, пытаешься выяснить отношения. Раньше такой не была, больше действовала исподтишка.
- Что хуже, что лучше?
- Мед редьки не слаще, - признался я.
- Раньше была злыдней скрытной, стала открытой злыдней. Проведи со мной воспитательную работу пока мальчишки отвлеклись и перестали требовать еды.
- Воспитательную работу? А надо ли? Что изменится? Ты сама знаешь, что рядом с мужем превращаешься в забитую женщину Востока, которая не имеет право голоса, а без него готова всех покусать.