– Есть подозрение, что авторы письма работают в нашей внешней разведке и товарищ Артузов их знает.
– Как вы пришли к такому выводу?
– В результате личной беседы с товарищем Артузовым. У меня сложилось впечатление, что он многого недоговаривает. Артур все время улыбался, а в конце сказал интересную фразу: «Ни одна разведка мира не могла написать такое письмо». Он догадывается, кто автор! Я в этом уверен! А значит, это кто-то из его работников.
Сталин подумал, что товарищ Ягода как был бухгалтером, так им по большому счету и остался. Как организатор он показывал неплохие результаты, но к оперативной работе его лучше было не допускать. Ягода даже не заподозрил, что Артузов его играет, провоцирует именно для того, чтобы в разговоре с вождем он передал эту фразу. Хитрый Артур уже что-то придумал, головоломки и сложные многоходовые комбинации – это его конек, тут ему нет равных. Что ж, придется с Артузовым поговорить.
– У вас письмо с собой? Оставьте его. Все действия в отношении поиска автора письма прекратить. Я вас больше не задерживаю.
У Сталина сложились нормальные рабочие отношения с Артуром Артузовым. Но Иосиф Виссарионович в людях больше всего ценил личную преданность, такое было время, желающих сесть на его кресло имелось более чем достаточно. Поэтому так и получалось, что в первую очередь он приближал людей преданных и умных, но таких было мало, очень мало. Дальше в иерархии шли преданные и не очень умные, таких было больше. Преданных дураков имелось в избытке, можно было выбирать.
Почему-то особенно нравились вождю люди фактурные: Киров, Павлов, Кулик… Если поставить их рядом, сразу бросались в глаза общие черты: большие, жизнерадостные, не шибко умные или просто глупые, умеющие погулять до утра, выпить литра по полтора высокоградусных напитков, сказать здравицу в честь вождя, неважно, искренне или приторно-сладко. Все шло в зачет. Ну и по бабам не дураки сходить.
Артур Артузов не был похож на товарища Кулика ни внешне, ни по характеру, поэтому особым расположением у вождя не пользовался. Но Сталин умел ценить профессионалов, когда они были нужны, даже если они оставались независимыми по характеру и не произносили хвалебных речей на застольях. Вызвав Артузова к себе, вождь показал письмо.
– Товарищ Ягода уже показывал вам это письмо, товарищ Артузов?
– Да, я знаком с этим письмом, товарищ Сталин.
– Что вы можете сказать об авторах этого послания?
– Чем больше я думаю над этим, товарищ Сталин, тем непонятней ситуация. Если обсуждать только приведенную информацию, то французская и английская разведки могли бы обладать нужными сведениями, и то не всеми, но зачем им писать в такой странной форме? Зачем городить весь этот огород, если после второго-третьего письма нам все станет ясно: и кто автор, и зачем шлют письма. Для меня это послание полная загадка, товарищ Сталин.
– А в своих ведомствах вы уверены, товарищ Артузов? Не может ли это быть результатом работы группы ваших сотрудников из ИНО или Разведупра РККА?
– Нет, товарищ Сталин, это невозможно. В ИНО только я и Слуцкий обладаем всей полнотой информации, большей части мы и теперь не знаем, а за это время пришло подтверждение по Италии, действительно, идет подготовка к интервенции в Эфиопию. Нынешнюю обстановку в Разведупре РККА вы знаете не хуже меня. У них проверенных данных меньше, чем в ИНО. Да и в чем смысл? Кому из сотрудников и зачем затевать такие непонятные игры? Повторюсь, для меня пока это письмо – полная загадка, нужна дополнительная информация.
– А как отгадать эту загадку, вы уже знаете, товарищ Артузов?
– У меня есть план, товарищ Сталин.
– Слушаю вас.
Выслушав предложения начальника внешней разведки, Сталин долго ходил по кабинету. Это было не то, чего бы он хотел, сроки и результаты игры Артузов отказался назвать и охарактеризовал предложенное как предварительный этап по сбору информации. Только затем можно будет перейти к выявлению и захвату корреспондента, если будет кого захватывать.
Сталин снова подумал: во главе НКВД должен стоять волевой, энергичный руководитель, способный проламывать головой стены, а не вышивать крестиком.
– Хорошо, товарищ Артузов, начинайте, посмотрим, что у вас получится. Тем более что ИНО вы вскоре оставите и сосредоточитесь на Разведупре РККА, время на это дело у вас будет. Я позабочусь, чтобы письма от Ольги попадали мне на стол. По пунктам, касающимся РККА, работа проведена, она на контроле у Ворошилова. Так что Ольга заметит нашу реакцию на ее записку. Если у вас все, я вас больше не задерживаю.