Домашние встретили меня криками. «Хочу котёнка!!! Хочу!» — кричала девятилетняя дочь. «Уходи и возвращайся без кошки!!! Зачем ты принесла котёнка? Ты не понимаешь, какая это ответственность!!! Мы не можем себе это позволить! Если не унесёшь, я сам уйду!» — кричал муж. Что я могла сделать?! Я пообещала, что в понедельник уж точно пристрою её кому-нибудь.
Через два месяца, когда Матильде понадобилась срочная операция (видимо, последствия тяжёлого детства) и она с трудом ходила после наркоза, муж кричал нам с дочерью утром: «Вы спали, а я всю ночь за ней ухаживал, высаживал на горшок!»
С тех пор прошло шестнадцать лет.
И много лет прошло с тех пор, как ребёнком я увидела отлов бездомных собак. Большие дяди на специальных грузовиках гонялись за несчастными животными и накидывали им на шею железный хомут с удавкой. По сей день это остаётся одним из самых тяжёлых, если не самым тяжёлым, воспоминанием моего детства.
Эта книга — о тех, кто спасся, вернее, о тех, кого спасли.
Эта книга — для тех, кто хочет, но по каким-то причинам не может решиться взять бездомных собаку или кошку.
Эта книга — для тех, кто хочет, но не знает, как это сделать правильно.
И ещё это книга для тех, кто любит истории с хеппи-эндом. Не только в кино, но и в жизни.
История 1
Моя собака (Роня)
Большинство моих знакомых уверены, что я росла с собаками. Кажется, даже те, кто знают меня с детства, в какой-то момент начали думать, что собаки у меня точно были, просто никто их почему-то не помнит. Но собак не было. Не было вообще никаких животных, кроме черепахи Шуши, которая постоянно спала где-то под шкафом.
Более того, я никогда не хотела собаку. Мой тогдашний молодой человек потратил два года, убеждая меня хотя бы подумать о том, чтобы завести пса. И я прекрасно понимаю людей, которые называют множество причин не иметь собаку. У меня были такие же: я говорила, что не хочу вставать в семь утра и идти гулять, когда на улице сбылось-таки штормовое предупреждение от МЧС; напоминала, что мы часто уезжаем, а собаку не с кем оставить; рассуждала о том, сколько времени, сил и денег нужно тратить на животное каждый день. И точно так же, как многие, говорила, что собаку лучше брать, когда ты вышел на пенсию и живёшь в собственном доме, где ей раздолье. Мы же на тот момент жили в двухкомнатной квартире в самом центре Москвы.
Когда мысль о том, чтобы взять собаку, всё-таки поселилась в моей голове, я перешла к следующей стадии — выбору породы. И тут рассуждения снова были абсолютно стандартными: собаку нужно брать именно породистую, чтобы иметь гарантии. Размер заранее известен, характер описан в «Википедии». Но мой молодой человек не сдавался. Всё детство у него были дворняжки, и он считал правильным не купить, а спасти собаку. Когда и эта мысль перестала казаться мне странной, я начала просматривать сайты с объявлениями о приютских и уличных собаках, которым ищут дом.
Собак было много, новые объявления добавлялись каждый день, и я совершенно не представляла, как можно остановиться на каком-то одном псе. Пока не увидела фотографию Рони в ленте фейсбука. Он не был каким-то особенно красивым щенком — вполне стандартный подмосковный «дворик». Чёрный, с белыми подпалинами и смешными ушами-«вертолётами» (не помню, кому принадлежит эта меткая характеристика), которые уже стали его визитной карточкой. Но вот взгляд у него был какой-то особенный. Уж очень осознанный для четырёхмесячного щенка. Меня, кстати, почему-то совсем не волновал вопрос размера собаки. Я не думала о том, каким он вырастет: по колено, больше двадцати килограмм или меньше, поместится ли он комфортно в нашу небольшую квартиру. Просто посмотрела на его фотографию и решила, что вот это могла бы быть моя собака.
Команду из шести щенков, включая Роню, забрала с улицы подруга по институту. Всех малышей к тому моменту разобрали, Ронька остался последний, и Женя всерьёз задумывалась о том, чтобы оставить его себе. Но тут позвонила я.
Роню привезли к нам знакомиться с небольшим приданым: ковриком и парой его любимых игрушек. Я была в полной растерянности. Носила щенка по квартире на руках, пыталась зачем-то заглядывать ему в глаза и дёргала всё того же молодого человека, который в этот момент строчил срочный текст по работе: «Ну что? Посмотри хоть на него! Что делать-то? Берём такого? Или что?» Он оторвался от компьютера, чмокнул Роню в нос, сказал: «Берём, конечно! Он ведь уже у нас дома. Пусть остаётся!» — и снова застучал по клавиатуре.