- Перед каким бригадиром?
- Перед моим "бригадиром". Вы ж с ним так долго не напоминали о себе, что я даже не знаю, в каком районе города офис его фирмы...
- На Лейтенанта Шмидта.
- Понял... Это район Пахомчика. Точно, Палыч у него работал... Что ж Герберт сам не пришел?
- Нет Герберта. Пропал он. Ты слышишь, он пропал!
- Только не надо истерик... Найдется твой Герберт.
- Ты так спокойно об этом говоришь... Скажи мне, он жив?
- Скорее всего да.
- Что значит "скорее всего"?.. Ты что-то знаешь? Говори!..
Марина разволновалась. Глаза горят. Это не сексуальное возбуждение. Но все равно она была великолепна.
- Герберт у тебя вроде неплохо развит физически. Не растолстел за это время?
- Нет, он спортом занимается... Только при чем здесь это?.. Ты скажи мне, он жив?
- Если спортом занимается, то жив... Хорошо мне тут с тобой. Смотрю на тебя, старое вспоминаю. Так бы и глядел на тебя. Но надо ехать...
- Куда?
- К твоему Герберту.
- Где он?
- Там же, где и все остальные... Не боишься со мной ехать?
- Нет, - после некоторого раздумья ответила Марина.
***
Ехать пришлось долго. Около двух часов. Но вот они на месте.
Заброшенный пионерский лагерь на берегу реки Волнушки обрел вторую жизнь. Родион устроил здесь тренировочную базу для частной охранной структуры "Легион". Это вполне легальная фирма, под вывеской скрыта боевая мощь его "общины". Здесь и стрелковый тир, и мини-стадион, и спортивные залы. В общем, все условия для повышения уровня профессиональной подготовки.
Сейчас на этой базе проходит подготовку штрафной взвод. Из бизнесменов, которых взяла за одно место аудиторская проверка. Порядок есть порядок. Тебя охраняют - будь добр, плати. Не все это понимают. Пытаются хитрить.
За что и нарываются на грубость. Родион не кровожадный.
Но наказывать нерадивых надо. По большому счету, кое-кому кровь не мешало бы пустить. Для устрашения других.
Но Витек как истинный спортсмен нашел иной способ.
Придумал вместо крови пускать седьмой пот. Родион идею одобрил. И вот результат.
По беговой дорожке по периметру лагеря, по лужам и грязевым ухабам, бежали штрафники. Родион не мог сказать, какой это круг по счету. Но догадывался, что далеко не первый. Дядьки тяжело дышали, у многих подкашивались ноги. Но останавливаться нельзя. Крепкие парни в спортивных костюмах строго следили, чтобы никто не вываливался из строя.
Родион увидел Герберта. Первым бежит. Видно, что устал. Но язык, как у некоторых, на грудь не вываливается, колени к земле не притягиваются.
- Узнаешь своего? - спросил он у Марины.
- Ой, Герберт! - Она потянулась к мужу.
Чуть не побежала за ним.
- Стой! - вовремя ухватил ее за руку Родион.
Она не сопротивлялась. Только спросила:
- Почему он здесь?
- Это называется спортотрудотерапия. Перспективная лечебно-профилактическая разработка профессора силовых наук Виктора Заболотского... Месяц такой терапии, и твой Герберт будет как шелковый. Забудет, с какой буквы слово "обман" пишется...
- Это жестоко.
- Поверь, бывает хуже. И даже с летальным исходом.
А здесь с оздоровительным эффектом. Вон видишь, толстопузый жирной задницей трясет. Похудеет за месяц, атлетом станет. Потом нас же благодарить будет.
- Поблагодарит. За инфаркт...
- Ты думаешь, мы садисты? Нет. Все штрафники через медосмотр прошли. Кардиограмма сердца обязательна. Чтобы никто ноги не двинул...
- Так они что, все время здесь бегают?
- Нет. И в атлетическом зале занимаются. И территорию лагеря благоустраивают. Чтобы жизнь медом не казалась... Между прочим, совместный труд сплачивает людей.
Уровень сознательности повышается. Через месяц все эти бедолаги будут идти единым строем под флагом нашей "общины"...
- Да они возненавидят тебя. Или уже возненавидели...
- Возможно, - не стал отрицать Родион. - Но никто не взбунтуется. Только в нашем воспитательном процессе есть одна изюминка.
- Какая?
- Много будешь знать, скоро состаришься... А ты мне нравишься молодой и красивой.
- Я тебе правда нравлюсь? - не без кокетства улыбнулась Марина.
Поняла, что муж ее жив и будет жить. Можно и расслабиться.
- А ты думала...
- Ты мне тоже нравишься. Я тебе и раньше это говорила. И сейчас говорю... Иногда даже жалею, что мы не вместе.
- Иногда?
- А ты хочешь, чтобы я ночей не спала из-за тебя?
Чтобы мучилась, страдала?
- Не хочу.
- Я тоже... А потом, у меня есть Герберт. Мне с ним хорошо.
- Сытно и спокойно.
- Сытно. Но не спокойно... Я могу с ним поговорить?
- Можешь. Но не сейчас. Дома... Он сегодня же будет дома. Я позабочусь об этом... Только одно условие. Ты не скажешь ему, что видела его здесь. Мужчины такой народ.
Они не любят, чтобы женщины знали об их мучениях...
- Ты, наверное, про себя так говоришь, - чуть язвительно усмехнулась она. - А про Герберта так говорить не надо. Он совсем не прочь поплакаться в жилетку.
- Все равно. Домой он поедет без нас. А там ты сама ему все расскажешь...
Родион дал команду снять с Герберта штрафные санкции, привести его в порядок и отправить домой. Он мог бы забрать его с собой. Но ему самому хотелось побыть с Мариной. Приятно было провести время в ее обществе.
Сюда она ехала в упадке духа. Переживала за Герберта.
Сейчас у нее настроение на высоте. Поэтому легкий флирт не исключен... Он бы и от интимной близости не отказался.
Но был сдерживающий фактор. Элона. Ей он изменять не собирался.
- Ты говорил про какую-то изюминку, - уже в машине сказала Марина.
Изюминка будет в конце срока, который тянут бизнесмены-штрафники. Каждого поодиночке вывезут в лес, заставят вырыть яму для собственной могилы. А потом отпустят. Но яма останется. Мементо море. Помни о смерти. Бизнесмены будут помнить о ней. И знать, что в лесу есть яма, где может оказаться каждый из них - если, конечно, не сделает соответствующий вывод. Это будет очень мощный удар по психике. Все штрафники его выдержат. С ума не сойдут.
Но впредь хитрить не будут. Родион почему-то был в этом уверен.
Заволжская "община" - очень серьезная организация.
И хиханьки-хаханьки здесь не канают. На первый раз наказание с предупреждением. В следующий раз будет гораздо хуже... Все это так. Но говорить об этом Марине не хотелось.