Вряд ли во всей Федерации Свободных Торговых Городов нашелся хотя бы один человек, который не знал бы кто такой Виктор Карелла. Если бы он вдруг задумал основать какой‑нибудь религиозный культ имени себя, то, уверяю вас, в адептах не было бы недостатка. Газетчики, так просто обожали его. Для них он был всем — хлебом и зрелищами в одном лице. Редкий еженедельник выходил без описания очередного скандала с его участием. Он всегда делал то, что хотел и плевал на закон, на Федерацию, на правительство, на короля, на церковь и вообще на всех до кого только мог доплюнуть. Когда у человека много денег, то он становится сам себе государством. А денег у Виктора было очень много. Сколько точно, сказать никто не мог, да и сам он, пожалуй, не знал. Не уверен, что такие цифры вообще существуют. В той или иной степени он владел всем: производство стали, добыча серебра, алмазные копи, судостроительные верфи, шахты, доходные дома, оружие… Каким бы бизнесом вы не решили заняться, рано или поздно вы бы обнаружили, что имеете дело с Карелла…
И этот скромный мультимиллионер стоял не в самом лучшем пивном баре Среднего города, лукаво улыбался, и собирался сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться. Я даже предположить не мог, как он меня отыскал, но если отыскал он, то могут отыскать и другие.
И это будут вовсе не мои школьные друзья.
Признаться, я несколько расстроился — мне начинала нравиться спокойная жизнь бармена. С Юлом я играл в боулинг, и он уже заводил речь о возможном партнерстве; Марта кормила меня вкусными обедами и мечтала женить хоть на ком‑нибудь. Короче, жизнь удалась, и она была прекрасна.
Только закончилась как‑то очень внезапно.
— В Фаро находится несколько тысяч безработных демобилизованных солдат. И любой из них за пару монет сделает все что угодно, вплоть до того, что продаст вам обе свои почки. Кстати, а как вы меня нашли?
— Мне не нужен любой. Мне нужен Питер Фламм. А нашел я вас с большим трудом. Даже с моими деньгами и связями это было очень сложно. Во многом мне просто повезло.
— Ага. Завидую вам, потому что в данном случае, видимо, не повезло мне. Но я так понимаю, что военной полиции пока можно не опасаться? И что же вам понадобилось от меня? Перерезать кому‑нибудь глотку? Спалить фабрику конкурентов?
— Найти человека.
— Видимо парень о–очень хорошо спрятался…
— Прекратите ерничать Питер. Я вижу, что вы меня узнали, но на всякий случай представлюсь — Карелла. ВиктОр Карелла. — В своем имени он сделал ударение на последний слог. — Военной полиции действительно можете не опасаться, но думаю, что вы прекрасно понимаете — человек вроде меня может устроить человеку вроде вас такие неприятности, по сравнению с которыми военная полиция покажется вам избавлением.
— Может вы не в курсе, но вообще‑то меня должны повесить по приговору трибунала. Это не очень похоже на избавление, правда?
— А это с какой стороны посмотреть. Знаете, Питер, вы зря осели в Фаро. Лучше бы вам жить по ту сторону гор. В Ле Корне до сих пор разыскивают Питера Фламма. Не очень многие поверили в то, что вас действительно повесили. Слишком уж темная была история и слишком уж поганая у вас репутация. За вашу голову даже назначена награда.
— Да? И сколько же?
— Пять тысяч. Золотом.
— Силы небесные! Да за такую сумму я и сам бы свою голову продал, если бы у меня была запасная. Однако по вашему виду не скажешь, что вы очень нуждаетесь в деньгах.
— Первое впечатление часто бывает обманчивым. Я очень жаден, а лишние пять тысяч еще никому не мешали. Так что в ваших интересах выслушать мое предложение. Если честно, то у вас просто нет другого выхода.
— Это почему же? К примеру, я могу сейчас свернуть вам шею и скрыться из города…
Его правая бровь удивленно поползла вверх:
— Вы серьезно полагаете, что в состоянии это сделать?
Нет, я так не полагал. Если уж он знал, где меня искать, то я не только не могу свернуть ему шею — я и дышу‑то в долг. Люди его калибра не ходят без охраны по сомнительным пивнушкам, а с финансовыми возможностями Карелла он мог нанять в телохранители весь город. Виктор правильно расценил мое молчание и ухмыльнулся:
— Давайте все‑таки поговорим. Я заинтересован в ваших услугах, а вы заинтересованы в моих возможностях, хотя вам самому пока что об этом неизвестно.
— Ну что ж, валяйте…
Можно подумать, у меня был прям такой большой выбор.
***
Пробираясь между гниющих куч мусора, загромождающих улицы Нижнего Города, я пытался наметить план своих будущих действий. То, что из города нужно сваливать как можно скорее, не вызывало ни малейших сомнений. Но выходило так, что сваливать было особо некуда. Хоть Фаро и крупный промышленный центр, но из него ведут всего три пути. На севере заканчивается граница Федерации. Дальше — королевство Эврифен. Оно не участвовало в войне, но это не значит ровным счетом ничего. Оно вообще ни в чем не участвует. Король Гилдрой последние двадцать лет страдает какой‑то манией и поэтому въезд в королевство строго запрещен. Выезд тоже. Торговля ведется прямо на пограничной заставе. Пробраться в Эврифен — плевое дело, но первый же заяц, первая же белка или мышь донесет на меня патрулю и меня повесят. В лучшем случае. Обычно нарушителей границы там четвертуют. Так что на север мне не надо.