Я согласно кивнула, и спросила опять:
– А что Крис говорил про уши, я что-то не поняла, – натянув сорочку на тело, стала рассматривать себя в зеркало.
– Все забываю, что ты пришлая. Уши — это предмет гордости. Трогать их позволительно только близким. Причём, если их тронет мать или отец это будет одна реакция, а если любимый супруг другая. Меня твой супруг воспринимает как мать, поэтому я могу, не стесняясь дёргать за его уши, не боясь последствий. На тебя у него будет совершенно другая реакция.
– И какая? – заинтригованная ответом, я замерла на месте.
– Это эрогенная зона. Если хочешь привлечь внимание, просто потрогай за его уши. Поверь, результат не заставит себя ждать, – тихонько засмеялась она. – Тем более он столько лет тебя ждал. Ты только пальцем помани, и он будет весь твой.
– Ждал меня? – удивилась я. – Вы что-то путаете. Радости от встречи со мной он не испытывает. Чувствую себя обузой.
– Детка, дай ему немного времени. Сейчас он растерян. Прошлое тяжёлым грузом лежит на его плечах. Не каждый раз жена предаёт своего му… жа… – замолчала вдруг женщина, ошарашенно посмотрев на меня. Кажется, кто-то проболтался.
– Мужа? Подождите, вы о чём? Я не могла предать Кристиана. Мы женаты всего несколько дней… – потом до меня дошло. – Кристиан был женат? На ком?
– Был. На тебе.
Секунда и я залилась смехом. Только так я и смогла показать своё отношение к происходящему.
– Ну у вас и шутки, – покачала головой, насмеявшись вволю, вытирая выступившие слезы.
– Да какие могут быть шутки, – серьёзно проговорила женщина. Всё это время она стояла молча. Видимо сама понимала, что поверить в это сложновато.
– Да я его впервые увидела несколько дней назад, – излишне эмоционально ответила я, опуская детали, что по факту знаю его немного дольше. Но не нужно было ей знать про мои сны. Это только моё и больше ничьё. Главное, что я сказала правду. Кристиана я увидела впервые здесь. И точка. – А вы говорите муж.
– Мари, это не моя тайна, – взмахнув руками, женщина сделала несколько шагов в мою сторону, сокращая и так небольшое расстояние между нами. Теперь она и я стояли на подиуме лицом друг к другу. – Я и так оплошала и сказала того чего не следовало. Но поверь, это правда. Я была знакома с тобой лично, – почти шёпотом.
Это какой-то бред, хотелось крикнуть мне, но я почему-то промолчала, лишь отстраненно посмотрела на женщину, ища подтверждение её словам. Естественно их не было. Был только взгляд полный надежды и… сожаления? Я должна поверить в то, что не поддаётся логике?
– Знаю, ты меня не помнишь, но я говорю правду.
– Почему Кристиан тогда мне ничего не рассказывает?
– Скажет, просто он ещё сам не отошёл от шока, – оправдывалась Жози.
Постояв на подиуме около минуты, и переварив полученную информацию, натянула на себя форму академии.
– Жози, вы меня извините, но остальное, я мерить не хочу. Настроения нет. Думаю, проблем не будет, раз предыдущие платья сели на меня хорошо.
– Я понимаю. Мари, я прошу тебя не давить на Кристиана. Он сам тебе всё расскажет со временем.
Горько улыбнулась. За взрослого дядьку заступаются, пытаясь обелить в моих глазах. Я не понимала к чему этот бессмысленный разговор. Сказал А, то говори и Б. А тут опять одни ребусы, да головоломки.
– Жози, я ничего не понимаю. Все вокруг что-то знают и молчат. Одна я в неведении. Я хожу словно слепая, наугад делая шаги, лишь чудом не спотыкаясь о препятствия. Я не психопатка и не дурочка. Неужели поговорить со мной так тяжело? Я хочу знать правду, какая бы она ни была…
Почему-то стало так обидно и одиноко. Вся жизнь моя одно сплошное разочарование, хотя я и выступала в ней и сценаристом и режиссёром.
– Спасибо за всё, – поблагодарив хозяйку салона, я покинула будуар.
В парадной салона на резном кресле сидел Кристиан. Вид его был уставший, словно он не спал несколько суток. Почему-то раньше я этого не замечала. Сейчас же я отчётливо увидела, как под глазами залегли тени, делая его лицо ещё бледнее, чем оно есть. Голова мужчины покоилась на спинке кресла, глаза прикрыты. Руки сложены на груди. Ноги вытянуты.
Упёршись плечом о стену, я неспешно разглядывала мужчину, который по воле богов оказался моим мужем. Что я знаю онём? Да в принципе ничего. Только сухие факты. Я не знала его настоящим. Всегда маска. Лишь изредка его контроль ослабевал. Например, как сегодня или вчера в кабинете, когда он просил быть иногда рядом с ним. Его поведение вызывало во мне лишь недоумение. Он сам просил внимания, и когда я начинала интересоваться, тут же закрывался от меня в своей броне из высокомерия и цинизма. Так какой же ты настояний?